10 мая 2012
Майский визит Б. Обамы в Афганистан, результатом которого стало заключение соглашения о стратегическом партнерстве до 2024 года, уже более чем широко прокомментирован российскими экспертами. Но большинство этих комментариев выдержано в духе столь модной ныне «политкорректности» и, следовательно, не акцентируют внимания на последствиях данного соглашения как для региона, так и для постсоветского пространства Центральной Азии. Разумеется, полный анализ последствий американо-афганского партнерства для, например, России, никак не вписывается в формат одной статьи, поэтому есть смысл осветить лишь несколько его аспектов, оставляя их подробный разбор «на потом». И начать следует с констатации очевидного – данное соглашение означает, что Афганистан полностью встраивается в американскую конструкцию Большой Центральной Азии (New Silk Road). Более того – в рамках этого соглашения Афганистан становится инструментом проведения политики США в регионе, рычагом, с помощью которого США и их союзники будут манипулировать региональной стабильностью, регулировать с пользой для себя уровень угроз для приграничных с Афганистаном государств. Тонкие моменты стратегического партнерства Как бы ни пытались сторонники Карзая и официальные лица в Вашингтоне говорить о том, что подписание этих соглашений есть свидетельство возросшей самостоятельности Афганистана на международной арене – все обстоит с точностью до наоборот. Эти соглашения – практически калька Гандамакского договора 1879 года, лишавшего Афганистан права на проведение самостоятельной внешней политики и ставившего тогдашнего афганского эмира Якуб-хана под контроль британского представителя в Кабуле. Разумеется, внешне все обстоит более чем благопристойно. Ряд российских комментаторов стараются особо подчеркнуть два положения Соглашения – во-первых, к концу 2014 г. страну должны покинуть все американские солдаты, за исключением инструкторов, призванных помогать афганской армии, а также «незначительной» группировки спецназа для «контртеррористических операций» против «Аль-Каиды». Во-вторых, выделяется то обстоятельство, что упомянутые инструкторы и спецназовцы, которые останутся в стране после 2014 г., будут размещаться на афганских военных базах. В качестве примера «доброй воли и уважения к суверенитету Афганистана» приводится закрепленные в Соглашении положения о том, что две наиболее «больные» для администрации Карзая темы – ночные рейды и тюрьма на авиабазе в Баграме передаются под «полный контроль афганской стороны». Все это – правда, но – далеко не вся правда. Прежде всего, численность инструкторов Соглашением не оговаривается. Кроме того, ни слова не сказано о служащих частных военных компаний и о численности «Корпуса восстановления», под прикрытием которого в случае необходимости можно разместить в Афганистане сколько угодно военнослужащих. Продолжая тему численности инструкторского корпуса не стоит забывать о том, что в него вольются (согласно ранее заключенным соглашениям) еще и британские, и индийские инструктора, что вызывает обоснованные сомнения в искренности заявлений о «незначительных количествах иностранных инструкторов». С «афганскими военными базами» получается еще более интересно. В соответствии с Соглашением, все активы и имущество, которые находятся в распоряжении американских войск будет оставаться таковым в течение неопределенно длительного периода времени. Таким образом, речь идет лишь о том, что военная инфраструктура, созданная ISAF, передается афганскому правительству во временное пользование, а это, согласитесь, трудно назвать укреплением суверенитета. Аналогичная история происходит с тюрьмой на Баграмской авиабазе. Дело в том, что уже на протяжении года американская сторона освобождает из этой тюрьмы заключенных, занимающих высокое положение в рядах Талибана и других группировок, в рамках переговоров с афганской вооруженной оппозицией, проходящих в Катаре. Реализацией «программы стратегического освобождения» США преследуют две цели: поддержки в рабочем состоянии каналов связи с вооруженной оппозицией и – укрепление своего влияния в среде исламских экстремистов. Зачем это нужно – чуть позже. Говоря о «тонкостях» Соглашения комментаторы упускают из виду еще одно его положение, которое начисто перечеркивает разговоры о «возросшей самостоятельности Афганистана» - положение о том, что контроль воздушного пространства страны будут осуществлять американские специалисты и за ними же сохраняется бесконтрольное право осуществлять любые формы воздушного движения по всему Афганистану. Ну и отдельная тема – финансовая поддержка, которую США и НАТО будут оказывать администрации Карзая и афганским силам национальной безопасности в долгосрочной перспективе. Соглашение предусматривает обязательства США «по поддержке социального и экономического развития Афганистана» на срок 2024 года. Однако, организация такого финансирования не предусматривает конкретных сумм. Предполагается, что каждый год администрация Президента будет запрашивать определенную сумму у Конгресса, а рассчитываться эта сумма будет исходя их конкретных политических реалий Афганистана. На самом деле подобная схема позволяет США использовать «социально-экономические нужды Афганистана» для финансирования всей внешнеполитической деятельности в Центральной Азии, начиная от реализации программы New Silk Road и заканчивая операциями спецслужб. Представители администрации Карзая этого момента не понимают и намекают, что «афганская сторона хотела бы, чтобы США взяли на себя более конкретные обязательства по оказанию финансовой помощи Афганистану». Их проблема заключается в том, что они искренне считают, что Соглашение разработано под нужды Афганистана. На самом деле, это Соглашение имеет совершенно иную цель – закрепление американских позиций в регионе и использование Афганистана в качестве плацдарма для американской экспансии в Центральной Азии. Против кого партнерствуем? Вообще, говоря о Соглашении, и Барак Обама, и бывший посол Афганистана в США Тайеб Джавад высказались с потрясающей откровенностью. Экс-посол прямо заявил о том, что Соглашение свидетельствует о намерениях Америки остаться в его стране и не удержался от грозного намека: «если у кого-то из соседей есть недобрые намерения (в отношении Афганистана – Н.Е.), они будут знать, что США намерены присутствовать здесь и дальше». Но Обама высказался еще откровеннее: «Мы не собираемся пытаться построить здесь страну по образу и подобию Америки или искоренить последние остатки Талибана, это потребовало бы намного больше лет, намного больше долларов и намного больше американских жизней. Наша задача – уничтожить “Аль-Каеду”, и именно к этому мы и движемся». Анализ истории отношений США с «Аль-Каедой» позволяет любому независимому наблюдателю сделать вывод о том, что речь давно уже не идет об уничтожении этой организации, а об установлении над ней, а значит – над суннитским радикализмом, полного контроля и включения ее в инструментарий внешней политики США. И если «ближневосточная Аль-Каеда» уже работает в нужном для Вашингтона ключе, объявив своими основными противниками Тегеран и Дамаск, то с центральноазиатской, афганской, пакистанской и сянцзян-уйгурской «Аль-Каедами» все еще зыбко и полного контроля достичь не удалось. А между тем, без подчинения себе экстремистов в этих регионах, дальнейшее продвижение США в регион будет затруднено и стратегические цели, шагом к достижению которых является американо-афганское соглашение, останутся нереализованными. Сводить Соглашение к «урегулированию афганского вопроса» - значит, проявлять близорукость. Соглашение это не является сугубо двусторонним, а несет значительные вызовы другим странам региона. Первыми его последствия ощутят на себе постсоветские государства Центральной Азии, Россия, Пакистан и Иран. А следующим на очереди будет Китай. Данное утверждение не несет в себе ни грана алармизма. Констатация факта, не более того. Оставив в стороне «китайскую» и «пакистанскую» проблематику, следует несколько подробнее остановиться на вызовах, которые несет Соглашение для Ирана и России. Разговоры о том, что за время пребывания натовских войск в Афганистане, производство героина там выросло в несколько десятков раз, что сейчас там производится 90% потребляемых в мире опия – давно уже стали общим местом, шикарной темой для журнальных статей, детективных романов и киносценариев. Но за этим информационным мусором легко забывается суть проблемы. В действительности речь идет о новой опиумной войне, которую ведут Соединенные Штаты против остального мира. Афганский опиум стал элементом внешнеполитической стратегии США, более того - он стал инструментом экономики. Это отдельная и огромная тема, поэтому ограничусь цитатой из подлинного документа – отчета влиятельного аналитического Центра США - CIC (Committee on Institutional Cooperation), посвященного стратегии в отношении использования афганского опия: «Опять же, есть возможность направить действия по борьбе с незаконным оборотом наркотиков конкретно против повстанчества путём выборочного осуществления мер, которое фактически не затрагивает коррумпированных властей и лиц, связанных с незаконным оборотом наркотиков и поддерживающим правительство». Это, по сути, как раз именно то, что представляет собой политика США в отношении оборота наркотиков в Афганистане - обеспечении обогащения от оборота наркотиков нынешней афганской администрации. Стоит ли удивляться тому, что выращивание опийного мака и экстрагирование опия-сырца происходит сегодня на всей территории Афганистана, а в провинциях Нангархар, Хост, Пактия, Гильменд, Кунар, Балх, городах Кундуз и Файзабад создан замкнутый промышленный цикл, включающий в себя выращивание опиумного мака, экстрагирование опия-сырца, его переработку в морфий, основание героина и далее в конечный продукт - героин гидрохлорид его складирование и крупнооптовую реализацию на героиновых рынках пакистанского Читраля и афганского Кандагара. Кстати, в том же Кандагаре вполне официально развернута полноценная банковская сеть кредитования под будущие урожаи опийного мака. А до июля 2011 всем в Кандагаре заправлял глава местного провинциального совета – Ахмад Вали Карзай, сводный брат нынешнего афганского президента. Но это – частности. Более интересно другое. Большая часть прибыли, получаемой через оборот наркотиков, проходит через американские банки. И из этих средств США частично компенсируют свои расходы на ведение операций в Афганистане и на осуществление экспансии в регионе. Не вызывает сомнений и другое обстоятельство. По итогам реализации Соглашения произойдет активизация террористического подполья на территории Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана. Только малосведующие люди могут говорить о том, что это подполье «исламистское». На самом деле ядро этого подполья составляют люди, тесно связанные с резидентурами американских и английских спецслужб, работающих на территории Афганистана. Кстати, в этой связи хотел бы заметить, что разговоры о массовой поддержке населением центральноазиатских республик этого подполья, основанные на том, что якобы у афганских узбеков и таджиков общие интересы и общие устремления с их «братьями» по ту сторону границы – это не более чем широко распространенное заблуждение, миф, который искуственно подпитывается извне. Да, они говорят про общую историю и язык, но их интересы и геополитическая ориентация расходятся все дальше. Население Таджикистана тяготеет к России, стремится попасть в интеграционное поле, а помыслы афганских таджиков все больше устремляются на Запад, откуда сейчас идет поток материальной помощи. В отношении Ирана негативные последствия Соглашения более чем очевидны. Во-первых, используя свое эксклюзивное положение в отношении воздушного пространства, США будут совершенно спокойно и вполне «легитимно» использовать данное обстоятельство для ведения авиа- и радиоэлектронной разведки против Ирана. А во-вторых, поток помощи террористам белуджистанской «Джундаллы» будет увеличен в рамках программ финансирования и поддержки антиправительственных групп на территории Ирана. Но главное пожалуй в том, что Соглашение как часть программы New Silk Road наносит удар по идее евразийской интеграции в рамках Таможенного Союза и Единого экономического пространства и по планам создания к 1 января 2015 Евразийского экономического союза. Фактически, и Соглашение, и New Silk Road – это эпизоды новой “Большой Игры”, борьбы за Центральную Азию, в которой места России уже не будет, а постсоветские республики полностью перейдут в орбиту внешней политики США.
Николай Евсеенко, эксперт, <i>Специально для Iran.ru</i>
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий