"Только ленивый еще не побывал в Иране"

— На недавней встрече с главой МИД Ирана Джавадом Зарифом президент Владимир Путин посетовал на снижение товарооборота между двумя странами. В чем причина спада?

— Основная причина — в односторонних санкциях, которые ввели против Ирана США и ЕС. Мы считаем эти меры незаконными. Санкции негативно сказываются на российско-иранском торгово-экономическом сотрудничестве. Некоторые крупные российские операторы и банки, имеющие контакты с американскими и европейскими банками, не хотят приходить в Иран. Но мы ищем выход.

— Будет ли способствовать частичное снятие санкций росту товарооборота между РФ и Ираном?

— Это пойдет на пользу нашим торгово-экономическим отношениям. Речь ведь не только о поэтапном снятии санкций, но и о размораживании иранских авуаров (на $4,2 млрд). На этом фоне ведущие западные и азиатские компании уже проявляют интерес к потенциально очень привлекательному иранскому рынку, стремясь застолбить свою нишу. Мы тоже не сидим сложа руки. Нам есть что предложить Ирану. Прежде всего продукцию черной металлургии, древесину, зерно, минеральное топливо и электротехнические товары. А также машинное оборудование (турбинное, компрессорное, насосное), продукцию станкостроения.

— А что может России предложить Иран?

— Кроме традиционных ковров — продукты переработки овощей и фруктов, сухофрукты, цемент, нефтехимическую продукцию.

— А Россия готова вновь инвестировать в нефтегазовый сектор Ирана? ЛУКОЙЛ вроде бы уже проявляет такой интерес.

— Да. На днях в Тегеране был Игорь Иванов (бывший глава МИД РФ и секретарь Совбеза, сейчас — председатель комитета по стратегии и инвестициям совета директоров ЛУКОЙЛа.— "Ъ") с представителями ЛУКОЙЛа. У них была интересная встреча в Министерстве нефти Ирана, где они заявили о заинтересованности в возвращении на иранский рынок. В конце февраля Иран намерен представить новые условия для работы на своей территории российских и других нефтяных компаний. Если эти условия будут привлекательными, наши компании вернутся.

— США выразили серьезную озабоченность относительно возможной закупки российскими компаниями иранской нефти. Обязана ли Россия учитывать подобные возражения третьих сторон?

— Наши коллеги несколько драматизируют ситуацию, безосновательно упрекая нас. Россия проводит самостоятельную политику, не признает санкции США и ЕС в отношении Ирана. Мы, конечно, слушаем, что они говорят, но будем принимать решение исходя исключительно из наших национальных интересов.

— Каковы перспективы и параметры этой сделки?

— Никаких соглашений еще не подписано, переговорный процесс идет. Но еще раз подчеркну: активность на иранском направлении проявляют не только российские компании, а и их конкуренты из других стран, в том числе западных.

— За последние месяцы в Тегеране побывали уже китайцы, британцы, итальянцы. Туда направляется большая делегация французского бизнеса.

— Да, на самом деле только ленивый еще не побывал в Иране. Он постепенно превращается в "политико-экономический Куршевель". Приезжают даже крупные бизнесмены из стран, которые ввели санкции в отношении Ирана. О чем это говорит?

— Боятся упустить момент?

— Да, всем важно не опоздать. А раз так, то я призываю западных коллег избегать двойных стандартов.

— А как быть с аргументом США, что подобные сделки могут ослабить заинтересованность Ирана в выполнении договоренностей по его ядерной программе и таким образом сорвать процесс переговоров?

— Наши американские партнеры недооценивают конструктивный настрой Ирана в выполнении договоренностей по его ядерной программе. У нас нет оснований не доверять Тегерану. Именно наращивание санкционного прессинга на Иран может сорвать переговорный процесс.

— Иран просит, чтобы "Росатом" построил дополнительные блоки АЭС. Россия в этом заинтересована?

— Энергоблок Бушерской АЭС передан в эксплуатацию Ирану в октябре, и для нас сейчас приоритет — обеспечение его стабильной и безопасной работы. О продолжении сотрудничества в этой сфере обсуждения у нас идут. При этом хочу подчеркнуть: сотрудничество с Тегераном в ядерной области должно быть экономически выгодным и отвечать международным обязательствам наших стран.

— А есть ли уже предварительные договоренности?

— Переговоры идут. Есть ряд моментов, которые нам надо согласовать. Я лично с оптимизмом смотрю на это.