04 апреля 2006
А.М. Вартанян Ситуация в Иране в марте с.г., как и ожидалось, вновь развивалась по примеру предыдущих месяцев «под знаком» ядерной проблематики. Даже по сравнению с непростой ситуацией в феврале с.г., мартовский кризис вокруг Ирана углубился необычайно. Итоги чрезвычайного заседания Совета Управляющих (СУ) МАГАТЭ по Ирану (6 марта) ожидались с большим нетерпением. Тем более, что буквально накануне заседания 1 марта без ощутимого прорыва завершился очередной российско-иранский раунд переговоров по созданию совместного предприятия по обогащению. Ко всему прочему, главный ядерный переговорщик Ирана, секретарь Высшего Совета национальной безопасности (ВСНБ) А.Лариджани в интервью американскому журналу «Тайм» фактически огласил принципиальную позицию о том, что иранская сторона не готова в обмен на достижение договоренностей с Россией по СП жертвовать своими интересами и отказываться от собственной «программы ядерных исследований». Некоторые СМИ ошибочно, как показала практика, поспешили объявить о фиаско усилий Москвы распутать ядерный узел, предрекая Тегерану «разнос» в МАГАТЭ. Иранцев на сессии Агентства «пожурили» и даже передали доклад гендиректора М.эль-Барадеи (но не само досье) в Совет Безопасности ООН. Со стартом «иранских сезонов» в ООН ситуация вокруг иранского досье стала разворачиваться по еще более драматическому сценарию. В открытую заговорили о концепции военной интервенции, готовности Ирана к санкциям и силовому вмешательству. Обстановка усугубилась 12 марта, когда в Тегеране категорически отвергли российское предложение. С таким заявлением выступил иранский МИД. Правда, спустя несколько часов секретарь ВСНБ А.Лариджани дезавуировал это заявление и сообщил, что российское предложение остается в повестке дня. Уже на следующий день российскую столицу «в закрытом режиме» посетил заместитель секретаря Высшего совета национальной безопасности ИРИ А. Хосейни-Таш (об этом первым сообщило иранское агентство «Мехр»). Судя по скупым комментариям СМИ по итогам этой поездки, ощутимого прорыва снова достичь не удалось. Реакция Тегерана на решение о начале ооновских дебатов по «иранскому досье» была противоречивой. Радикально-консервативная часть истеблишмента отреагировала жестко: немедленно призвала власти к выходу из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и торпедированию переговорного процесса с международным сообществом. Исполнительный директор газеты «Кейхан», являющейся рупором правоконсервативных сил, заявил, что решение о выходе из ДНЯО представляется в сложившейся ситуации «наиболее разумным». Официальный Тегеран предупредил, что может возобновить урановое обогащение в промышленных масштабах в самое ближайшее время. Реформаторские силы отреагировали по-иному. Они призвали власти проводить более осторожную и компромиссную политику в ядерном вопросе, вернуться к мягкой линии президента С.М.Хатами. Что примечательно, несмотря на кипящие страсти в политической элите, иранское общество демонстрировало завидное спокойствие. Его больше волновало в данной ситуации социально-экономическая стабильность в стране, чем угроза американского вторжения. Согласно местным социологическим опросам, более 53% населения «верят» в разрешение иранской проблемы мирными целями, то есть возобновление переговоров и выход на взаимные договоренности. По мнению аналитиков, если санкции против Ирана всё же последуют, то они, прежде всего, затронут политическое руководство страны – будут ограничены посещения иранскими лидерами зарубежных стран, в том числе для участия в международных мероприятиях и конференциях и пр. Заморозятся иранские счета в иностранных банках (сегодня Иран в качестве профилактической меры уже приступил к извлечению своих валютных запасов из западных банков). Но все-таки пиковая напряженность первой половины месяца сменилась к концу отчетного периода определенной стагнацией. Подогреваемые мировыми СМИ домыслы на предмет «скорой войны» (некоторые прогнозисты предрекали авиационно-ракетные удары американо-израильской коалиции по ядерным объектам уже 21 марта – в начале нового иранского года) не сбылись. Напряженность несколько спала. Во многом этому способствовало компромиссное решение Совета Безопасности ООН, который ограничился призывом к Ирану возобновить мораторий и предоставлением ему новой 30-дневной отсрочки на выполнение этого условия. Кроме того, Тегеран со своей стороны проявил готовность к компромиссным шагам, способным содействовать решению вопроса. Так, впервые с 1979 года по инициативе местных властей должны начаться прямые ирано-американские переговоры по иракской проблематике. Они могут не только стать важным шагом в деле укрепления иракской стабильности, но и изменить общую атмосферу вокруг иранской ядерной проблемы. Пока же и Тегеран, и Вашингтон в категорической манере призывают не увязывать предстоящие иракские консультации с ядерным досье. Состоялся другой встречный шаг иранцев – негласный мораторий на запуск 21 марта с.г. иранской нефтяной биржи (с расчетами в евро). Высказывалось опасение, что именно этот фактор Тегеран будет использовать в качестве рычага для экономического давления на США. В Иране надеялись, что новая нефтяная биржа с расчетами в евро сможет обрушить позиции доллара. Но Тегеран, наоборот, поспешил продемонстрировать свою благожелательность и гибкость. США тоже ведут себя достаточно непонятно. Среди политической элиты нет единства по поводу того, как вести себя дальше с Тегераном. В итоге получается противоречивость. С одной стороны, Вашингтон глубоко озабочен испытаниями в Иране «ракеты-невидимки» Фаджр-3. С другой – президент Дж.Буш и его супруга выражают иранскому народу соболезнование по случаю землетрясения и предлагают гуманитарную помощь. Другим важным вопросом, вызвавшим широкий резонанс в Иране, стало неожиданное обострение отношений с соседним Азербайджаном, причем в самый разгар ядерного кризиса. Отправной точкой осложнения двусторонних отношений стал состоявшийся 16 марта с.г. Второй съезд азербайджанцев мира, на котором некоторые делегаты призвали оказать поддержку США в антииранской кампании. Более того, на съезде вновь всплыла на поверхность имеющая глубокие корни так называемая проблема двух Азербайджанов. Делегаты в невыгодном для Тегерана ключе ссылались на Туркманчайский договор 1828 года с упоминанием об Азербайджане как о разделенной стране (в настоящее время в трех иранских провинциях — Западном Азербайджане, Восточном Азербайджане и Ардебиле — в совокупности проживают около 30 миллионов азербайджанцев, что составляет более 35% населения Ирана). На это последовала жесткая реакция иранской стороны, возмущенной «провокационными заявлениями» «антииранских элементов». В ноте протеста иранского посольства, переданной азербайджанским властям, содержалось требование немедленно остановить подобные действия, пресечь деятельность «антииранских элементов» и соблюдать положения Договора о дружественных отношениях и принципах сотрудничества от 2002 года. Впрочем, воцарившаяся в отношениях в середине марта с.г. «напряженность» не помешало Тегерану продолжать рассматривать Азербайджан в качестве одного из ключевых государств Закавказского региона, развитию отношений с которым придается особое значение. Двустороннее взаимодействие Ирана с Азербайджаном, несмотря на имеющиеся «проблемные узлы», всегда носило комплексный и долгосрочный характер. Он обусловливается наличием ряда приоритетных вопросов, в первую очередь регионального характера, по которым стороны ведут постоянный диалог и обмен мнениями. В остальном ситуация в стране развивалась без существенных сдвигов. Тенденции прошлых месяцев получили дополнительное подкрепление. В частности, курс президента М.Ахмадинежада на укрепление связей с исламским миром как главный приоритет внешнеполитической линии, получил свое дальнейшее развитие. В конце февраля-начале марта с.г. президент Ирана во главе представительной высокопоставленной делегации посетил Кувейт, где стороны обсудили ядерную тематику, региональный блок (Ирак, победа ХАМАС на парламентских выборах в Палестине и пр.) Затем, в начале марта с трехдневным визитом президент ИРИ побывал в Малайзии, где обговорил с этим ведущим членом Движения Неприсоединения варианты развития ядерного сценария в СБ ООН. В первых числах мая с.г. запланирована его поездка в другую исламскую страну – Индонезию. Другой характерной тенденцией стало продолжение президентской командой тенденции укрепления института губернаторов. Президент в конце марта посетил с визитом целый рад провинций, где неоднозначно намекал на важность региональных институтов в укреплении властной вертикали.
Источник:
Институт Ближнего Востока
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий