16 августа 2004
В начале августа журнал Time опубликовал данные последнего опроса американских избирателей относительно рейтингов кандидатов в президенты на предстоящих в ноябре выборах. С 48% голосов лидирует сенатор Джон Керри, кандидат демократической партии. Нынешний президент США республиканец Джордж Буш набирает сегодня 43% голосов. А значит, если не произойдет каких-либо "решительных сдвигов" общественного мнения, оба кандидата будут иметь почти равные шансы и борьба пойдет, как и в 2000 году, за каждый голос. Главный вопрос, который волнует избирателей (об этом заявили 27% опрошенных), - экономика; здесь с большим отрывом лидирует Керри - 51% против 42% у Буша. На втором месте (18%) - борьба с терроризмом. Борьба, которую, с точки зрения большинства европейцев и россиян, США, несмотря на всю свою военную мощь, бездарно проигрывают. В первую очередь из-за того, что Джордж Буш ввязался в ненужную военную кампанию в Ираке, где американская армия сейчас увязла примерно так же, как сорок лет назад во Вьетнаме. Но вот парадокс: у самих американцев Джордж Буш наиболее высокий рейтинг имеет как раз по пункту "борьба с терроризмом" - здесь его действия одобряют 56% опрошенных, не одобряет - 41%. В результате, несмотря на все их старания, Джордж Буш со своим имиджем никогда не воевавшего ковбоя импонирует американцам сейчас больше, чем трижды раненный ветеран вьетнамской войны Джон Керри. Фраза о возможности "решительных сдвигов" общественного мнения не случайна: по данным спецслужб, "Аль-Каида" готовит "предвыборный" теракт в Америке. В то же время Пакистан под давлением США провел серию крупномасштабных антитеррористических спецопераций на своей территории, вновь породив надежды на "предвыборный" арест бен Ладена. Очевидно, что любое из этих событий может резко изменить общественное мнение Америки. Поимка бен Ладена, конечно же, сработает в пользу Буша. Новый же крупный теракт на территории США, казалось бы, должен окончательно скомпрометировать его антитеррористическую политику, вызвать мадридский синдром (испанцы после взрывов 11 марта проголосовали против действовавшего тогда правительства Аснара и потребовали отозвать свои войска из Ирака) и обеспечить победу демократу Керри. Но в Америке все по-другому, и новый теракт, скорее, даст даже рост поддержки силовой политики Джорджа Буша на Ближнем Востоке. Учитывая состоявшееся на прошлой неделе второе повышение учетной ставки ФРС и рекордные цены на нефть, можно уверенно прогнозировать, что ситуация в американской экономике за оставшиеся два с половиной месяца вряд ли существенно улучшится, поэтому кардинальным образом переломить предвыборную ситуацию в пользу Джорджа Буша могут только события в сфере борьбы с терроризмом. Причем любые события. Усиленно нагнетаемая в Америке истерия по поводу возможности новых ужасных терактов является, может быть, самой важной частью предвыборной стратегии республиканцев: если они не произойдут, команда Буша заявит, что это ее большая победа. Если все-таки случатся, нация сплотится вокруг своего главнокомандующего, чтобы отразить угрозу. Заразный интервенционизм Если позиция нынешней администрации по ключевому вопросу антитеррора в целом ясна, то с демократами дело гораздо сложнее. В октябре 2002 года сенатор Джон Керри проголосовал за предоставление Джорджу Бушу как президенту США полномочий для проведения военной интервенции в Ираке. А через год проголосовал против выделения дополнительных 87 млрд долларов на стабилизацию положения в Ираке и Афганистане. Две недели назад Джордж Буш потребовал от Джона Керри прямо и без экивоков сказать избирателям, стал бы он голосовать за интервенцию в Ирак, зная результаты последних сенатских расследований? Другими словами, голосовал бы он за войну, зная, что Багдад не имеет никаких связей с "Аль-Каидой" и давно свернул свои программы разработки оружия массового поражения? Керри ответил: "Да, я проголосовал бы 'за'. Я считаю, что президент должен иметь такое право". Подобное заявление сенатора Керри, возглавлявшего когда-то знаменитое движение "Вьетнамские ветераны против войны", свидетельствует о том, что даже "голуби" не решаются открыто выступить против царящего в общественном мнении представления о праве Америки на неспровоцированную интервенцию против любой страны. Керри критикует Буша лишь за то, что он послал в Ирак войска, "не имея плана, как выиграть мир". Выступая в апреле 1971 года перед американским конгрессом, Джон Керри говорил о подобной стратегии во Вьетнаме как о безнравственном деле: "В Южном Вьетнаме нет и не может произойти ничего такого, что угрожало бы безопасности Америки. А попытка оправдать потерю жизни хотя бы одного американца интересами сохранения здесь свободы является вершиной преступной лжи. Мы убедились, что эта война была вызвана стремлением народа добиться свободы от любой формы колониального вмешательства. Мы обнаружили, что большинство людей там хотели лишь спокойно пахать свои поля, без вертолетных обстрелов и напалмовых бомб. И они выживали, блокируясь с любой военной силой, которая оказывалась в данном месте в данное время. Мы видели, как жестко приходилось принуждать вьетнамцев защищаться от той самой угрозы, от которой мы пришли их освобождать. Мы видели Вьетнам, который разрушался в равной степени как американским антитеррором, так и вьетконговским терроризмом". Со своим вьетнамским комплексом Джон Керри, как и вся Америка, расставался в 1991 году, во время распада СССР и блестящей первой кампании против Саддама Хусейна. В основу нового мироощущения легла убежденность в том, что современные военные технологии позволяют наказать плохих парней и восстановить справедливость почти бескровным для себя образом. Кроме того, помимо обычной военной операции "Буря в пустыне" в ту войну на севере Ирака для спасения мятежных курдов была проведена и первая гуманитарная операция нового типа. Суть ее заключалась в создании "лагерей безопасности" для беженцев. Для их защиты союзники, не дожидаясь разрешения СБ ООН, сформировали экспедиционный корпус и объявили Северный Ирак запретной зоной для полетов иракских самолетов. Вплоть до второй войны в Заливе эта зона была независимым анклавом на территории Ирака, обеспечив курдам защиту от этнических чисток и приучив их к самостоятельности. Этот план разработал и при поддержке командующего войсками НАТО в Европе генерала Джона Шаликашвили и посла США в Турции Морта Абрамовица провел Фред Кьюни, американский специалист по чрезвычайным ситуациям. Вскоре он погиб в Чечне, куда был откомандирован Фондом Сороса для подготовки новой гуманитарной операции. Успех той операции стал мощным моральным обоснованием новых военных планов. "Тот факт, что она была проведена без потери даже одного солдата, демонстрирует возможность совместных военно-гражданских операций", - писал Фред Кьюни в своей аналитической записке для Фонда Сороса. Основная мысль его записки заключается в том, что побочным эффектом победы Запада в холодной войне стало резкое падение уровня его терпимости к "чужим" диктаторам. Сразу раздались призывы к подобным военно-гражданским интервенциям в Югославии, на Кавказе и в Сомали. Открылось уникальное, по мнению автора, окно возможностей для разрешения многих конфликтов на периферии противостояния Восток-Запад. А общее ослабление терпимости Запада к репрессивным режимам привело к тому, что "сотни этнических меньшинств осознали, что, может быть, именно сейчас они имеют уникальную возможность найти выражение собственной идентичности". Его вывод оптимистичен: "Ясно, что если западные государства выберут вмешательство, то у них достаточно возможностей, чтобы сделать это - и сделать эффективно", ибо ослабление геополитического соперничества позволяет странам-донорам использовать для поддержки гуманитарных операций военные силы в беспрецедентных масштабах. Увы, реальность оказалась куда более неподатливой, чем ожидалось. В 1993 году потерпела крах разработанная Кьюни американская гуманитарная операция в Сомали. Точнее говоря, ее гуманитарная часть - борьба с голодом - прошла вполне успешно. Крах же наступил, когда американские солдаты попытались устранить главную причину этого голода - вялотекущую гражданскую войну - и вмешались в политику. В октябре 1993 года произошел знаменитый "могадишский инцидент": был сбит американский вертолет и толпа с улюлюканием проволокла обгоревшие трупы американских миротворцев по улицам столицы. После чего Билл Клинтон свернул всю гуманитарную операцию и вывел войска из Сомали - при подобном выражении "собственной этнической идентичности" она быстро переросла бы в новую вьетнамскую войну. Это было первым предупреждением о том, что непрошенное и чуждое вмешательство в конфликты этнической идентичности лишь усугубляет их. Однако новая американская команда в Белом доме сделала совсем другой вывод. От Могадишо до Фаллуджи "После нашей победы в Афганистане легенда о непобедимости сверхдержав испарилась. Наши ребята отправились в Сомали. Они думали, что американцы - как русские, поэтому они всячески готовились и тренировались. И были поражены тем, насколько низка мораль американского солдата - неспособный выдержать удары, он просто бежал. Они поняли, что он просто бумажный тигр", - так прокомментировал события в Могадишо сам Усама бен Ладен. Нечто подобное произошло 31 марта нынешнего года в иракском городе Фаллуджа. Группа алькаидовских боевиков забросала гранатами и расстреляла из автоматов две легковые машины, сидевшие в них четверо американских военных погибли. Затем началось снимаемое на видео "народное ликование": толпа, вытащив из автомобилей обгоревшие трупы, проволочила, избивая камнями и прутьями, их по улице и повесила на мосту через Евфрат. "Фаллуджа - кладбище для американцев", - скандировала толпа, размахивая портретами шейха Ясина, за неделю до этого убитого израильтянами лидера палестинского "Хамаса". "И в этот исторический момент администрация Буша должна добиться того, чтобы реакции на Фаллуджу и Могадишо вошли в учебники истории как примеры действий по контрасту, а не по подобию", - заявил духовный наставник американских неоконов Ирвинг Кристол. Его послушали, Фаллуджу разнесли в клочья, убили сотни людей. Кроме того, Пол Бремер, тогдашний американский проконсул в Ираке, решил зачистить заодно и шиитских боевиков, не имевших никакого отношения к инциденту в Фаллудже. Но попытка ареста Муктады ас-Садра, главы шиитской милиции "Армия Махди", и еще дюжины человек из его окружения привела к вооруженным столкновениям и восстаниям в городах юга Ирака. Американцам пришлось вступать в мирные переговоры. Пятого августа заключенное два месяца назад перемирие между "Армией Махди" и американцами рухнуло - в Наджафе, священном городе для шиитов Ирака, вспыхнуло новое восстание. На следующий день проживавший там верховный аятолла шиитов Али аль-Систани, самый влиятельный и в то же время умеренный политик этой страны, вылетел в Лондон. "Его здоровье не ухудшилось, но он нуждается в спецлечении", - объяснил журналистам его представитель. Это развязало руки Муктаде ас-Садру, который пообещал драться за город до последней капли крови и раздуть искру этого восстания во всеиракскую революцию против оккупантов. Через неделю бои вспыхнули еще в нескольких городах юга Ирака. Это восстание того самого угнетенного большинства иракцев, которых США освободили от тирании Саддама. На днях американцы предложили всем жителям Наджафа побыстрее покинуть город - судя по всему, идет подготовка к его штурму. Вице-президент Ирака Ибрагим Дафари призвал американцев увести свои войска из города и дать иракцам самим навести порядок. Поскольку, учитывая огневую мощь американской армии и опыт Фаллуджи, очевидно, что и здесь число жертв антитеррора быстро и сразу на несколько порядков превысит число жертв террора. Но простым уходом, как в Сомали, эту проблему Вашингтону уже тоже не решить. Хотя бы потому, что окрепшая "Аль-Каида" не скрывает своих намерений "талибанизировать" эту страну и преуспевает в этом. Исламский Ирак превращается в крупнейший рассадник терроризма. Американская борьба с мифическим террором привела к разрастанию террора реального. Одним Ираком тут дело, судя по всему, не закончится. На очереди несколько стран, и первая среди них - Иран. Американская коса ищет новые камни Нежелание Ирана раскрыть подробности своей программы по обогащению урана говорит о том, что он "твердо нацелился на создание ядерного оружия", - заявил в конгрессе США Джон Болтон, заместитель госсекретаря США по контролю над вооружениями и международной безопасности. Такова реакция Вашингтона на возобновление в конце июля Ираном своей программы строительства ядерных центрифуг. Правительство Соединенных Штатов "совершенно уверено, что у него есть тайная программа по созданию ядерного оружия. И мы не можем позволить Ирану, главному спонсору международного терроризма, получить самое разрушительное оружие и средства его доставки", оно считает, что "давно уже настало время вынести этот вопрос на рассмотрение Совета Безопасности ООН". А на одном из частных брифингов Болтон, как сообщает лондонская Guardian, даже заявил, что если Джордж Буш выиграет ноябрьские выборы, то он сделает иранскую проблему своим приоритетом. И США рассмотрят возможность финансирования иранской оппозиции для дестабилизации режима в Тегеране. Однако пока все происходит наоборот. Иранские аятоллы успешно дестабилизируют обстановку в Ираке, оказывая шиитским повстанцам помощь людьми, оружием и деньгами. "Иран по-прежнему остается первым врагом Ирака, - заявил в конце июля новый министр обороны Ирака Хазим Шалан. - Они взяли под свой контроль наши старые пограничные посты, засылают шпионов и саботажников и проникли даже в правительство, включая министерство обороны". Шалан сказал, что захваченные в Ираке боевики из Афганистана признались в том, что получали помощь от иранских спецслужб и планировали отравить водохранилище. Неделю назад иракское МВД заявило о задержании по подозрению в шпионаже и саботаже четырех сотрудников иранских спецслужб, скрывавшихся под подложными документами. Муктада ас-Садр не признает легитимности американской оккупации Ирака и намерен построить здесь шариатскую республику - даже вопреки мнению великого аятоллы Али аль-Систани. Уже этих двух пунктов его программы вполне достаточно для иранских "стражей исламской революции", чтобы оказать ему всяческую поддержку. Тем более что моральных прав на оказание помощи иракским братьям-шиитам у них куда больше, чем у Вашингтона, - по крайней мере по местным понятиям. Кроме того, иранские силовики уверены, что американцы позволили себе вторжение в Ирак только потому, что были убеждены в отсутствии у Багдада атомной бомбы, и это само по себе заставляет их форсировать ядерные программы. В старом добром биполярном мире подобных проблем не было - каждая их двух супердержав предоставляла собственный ядерный зонтик своим союзникам. Но однополярный мир породил, с одной стороны, понятие страны-изгоя, а с другой - легитимизировал право Вашингтона на вмешательство в их дела. Если за год с небольшим доктрина Буша сумела породить первое лежбище "Аль-Каиды" в Ираке в виде самоуправляющейся Фаллуджи и ядерную программу Пхеньяна, то вполне возможно, что результатом следующего четырехлетия беспрепятственной активности Америки на Ближнем Востоке может оказаться еще и шариатское правление на юге Ирака - под прикрытием иранского ядерного зонтика. И пока не очевидно, что демократ и бывший пацифист Джон Керри может что-то противопоставить инерции интервенции. Шамсудин Мамаев, Эксперт, №29, 16.08.04
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий