01 апреля 2004
Иран устами своего официального представителя Мехди Сафари снова заявил, что не намерен признавать двух- и трехсторонние соглашения по Каспию. Он по-прежнему настаивает на разделе моря на основе пятистороннего пакетного соглашения на равные национальные сектора – по 20% каждой из прибрежных стран. Торг вокруг Каспийского моря идет с истинно восточной неспешностью уже более десяти лет, практически с тех самых пор, как распался Советский Союз. Тогда, в советские времена, все было ясно и понятно; Каспий был четко поделен между СССР и Ираном на основе договоров 1921 и 1940 годов. Северному соседу принадлежало 86% самого большого озера в мире, южному соответственно – 14. Линия раздела, Астара–Гасанкули, шла с того места, где ирано-советская (а ныне ирано-азербайджанская) граница выходила на западный берег Каспия и до аналогичной точки на восточном его берегу. К северу от этой линии все принадлежало СССР, к югу – Ирану. Можно было по-разному трактовать справедливость такого деления, но как бы то ни было оно было признано всеми, освящено давностью лет и воспринималось как совершенно естественное. Но вот Советский Союз в одночасье распался, и на каспийских берегах вместо двух появилось сразу пять совершенно независимых и очень суверенных государств. Море надо было делить заново. И вот тут-то разом возникла масса проблем. Некоторые бывшие советские республики полагали, что Иран должен остаться при своих, а советские 86% Азербайджан, Казахстан, Россия и Туркмения должны разделить между собой, как наследники распавшейся империи. Понятно, что Тегеран не пришел в восторг от такого варианта. Ведь Каспий – это не только уникальный водоем, Каспий – это огромные запасы нефти и газа, лежащие под его дном, а по теперешним временам почти вся международная политика так или иначе пахнет нефтью. И начался бесконечный каспийский торг на всех уровнях, начиная от президентов, которые в позапрошлом году встречались в Ашхабаде, до групп экспертов, которые встречаются в одной из пяти столиц чуть ли каждые пару месяцев. В ходе него наметились две основные тенденции. Первую поддерживают Россия, Казахстан и Азербайджан, и суть ее заключается в том, чтобы провести через все море так называемую срединную линию, отталкиваясь от нее, разделить дно сообразно длине береговой линии прибрежных стран, а воду и все, что в ней плавает, оставить в общем пользовании. Чтобы воду эту не загадили, а рыбу не извели под корень, следует заключить пакет экологических соглашений. Вторая точка зрения, иранская, заключается в том, что Каспийское море (и воду и дно) надо поделить на пять равных национальных секторов – по 20% каждому. Так сказать, всем сестрам по серьгам. Судя по последним заявлениям уже упомянутого г-на Сафари, Иран хочет даже немного больше – 20,4%. Но, чтобы прибавить к иранской доле еще 6%, их надо откуда-то взять. География показывает, что, кроме как у Азербайджана, взять их неоткуда, и потому иранская методика вызывает в Баку особое раздражение. Тем более что речь идет об участках весьма перспективных в смысле нефтедобычи. Но так или иначе Тегеран уперся и своим упорством загнал дело каспийского урегулирования в патовое состояние. Чтобы хоть как-то протолкнуть дело вперед, Россия и Казахстан подписали двухстороннее соглашения о разделе той части Каспия, на которую в любом случае никто, кроме них двоих, не может претендовать. Оно и понятно – нефтедобыча не ждет. При теперешних ценах на нефть каждый день промедления означает упущенную выгоду в миллионных суммах. Затем аналогичные соглашения были заключены между Россией и Азербайджаном, а также Казахстаном и Азербайджаном. Иран возмутился и официально протестовал, утверждая, что сепаратные соглашения только подрывают саму идею пятистороннего всеобъемлющего соглашения по Каспию. Москва на это резонно возражала, что время не ждет, надо работать, а что касается двухсторонних соглашений, то они никак не противоречат пятистороннему, а, наоборот, отлично укладываются в его рамки. Тем более что Тегеран своим упорством сам загнал пятистороннее соглашение в тупик. В принципе понять позицию Ирана можно. Его основные нефтяные источники находятся в другом месте – в Персидском заливе, и потому торговаться иранцы могут хоть до скончания века. Каспийская нефть для них не более чем десерт к обеду. Чего нельзя сказать про Казахстан, Туркмению и особенно Азербайджан. Для Баку нефть – альфа и омега национальной экономики. Но есть и еще один очень важный резон, по которому иранцам имеет смысл упорствовать и затягивать переговоры до бесконечности. За спиной Азербайджана маячит тень шестого участника, казалось бы, пятисторонних переговоров. Это США, основной и непримиримый противник Ирана. Азербайджан не скрывает своей прозападной ориентации, и для Ирана ясно как день, что именно через Азербайджан американцы протянут свои руки к Каспию, уже много лет и даже веков наглухо закрытому для Запада. Пока юридический статус Каспийского моря не закреплен полноценным и всеобъемлющим соглашением всех прибрежных стран, регион остается проблемным и, следовательно, рискованным для настоящих, масштабных капиталовложений. Межнациональные нефтяные компании, пайщиком большинства которых так или иначе являются американцы, поостерегутся вкладывать туда миллиарды, и, следовательно, распространение американского влияния в регионе будет если не остановлено, то хотя бы приторможено. Что, собственно, Ирану и требуется. Что же касается России, то ее положение до некоторой степени схоже с иранским в том смысле, что каспийская нефть для нее не является жизненно важным ресурсом, о чем недавно и поведал журналистам наш спецпредставитель по Каспию Виктор Калюжный. То есть, конечно, было бы хорошо, если бы пятисторонняя конвенция по разделу Каспия была заключена, но если нет, то мы можем и подождать, финансовые обстоятельства нас не подпирают. Тем более что в той северной части, которую Россия размежевала с Казахстаном, и нефтедобыча, и разведка идут своим чередом, и никто этому помешать не может ни юридически, ни каким другим способом. Но такая эгоистическая позиция неприемлема ни для России, ни для ее соседей, ибо означает, что каспийская проблема надолго останется в подвешенном состоянии. А это, в свою очередь, чревато непредсказуемыми осложнениями в регионе и его дестабилизацией на годы и десятилетия. В такой ситуации пустить дело на самотек – значит, загубить его. Потому что Каспийское море – это не только нефть и газ. Каспийское море – это еще и уникальная экосистема, которую, особенно в условиях активной промышленной эксплуатации, надо беречь сугубо. А экологическая обстановка на море действительно нуждается в скорейшем наведении порядка, причем самым решительным образом. Браконьерство обрело на Каспии такие масштабы, что Владимир Путин с полным основанием определил его как “биологический терроризм”. Сравнительно недавно наши пограничники только в ходе одной операции изъяли у браконьеров 5 тонн осетра, более тонны белуги и десяток тонн рыбы менее ценных пород. Сообщения такого рода стали уже привычными. Чаще всего они приходят из Волжской дельты и Дагестана, реже – с казахского и туркменского побережья. Не потому, что там меньше браконьеров, а потому, что у казахских, туркменских и иных прочих властей меньше возможностей их ловить. К этому следует добавить, что полномочия пограничников и рыбоохранных ведомств каспийских стран четко не очерчены. Никто из них толком не знает, где начинаются и где кончаются его полномочия. Хорошо, если браконьера удалось поймать близ места лова, а если он рванет к чужому берегу, то как тут быть? Тем более что теперешний браконьер – это не угрюмый небритый дядька в телогрейке на лодке с древним подвесным мотором. Современный браконьер выходит в море на прекрасно оснащенном судне, пользуется спутниковой связью, новейшими приборами для определения мест лова. То есть на глаз видно, что половинчатыми решениями здесь не обойтись. В конечном счете все упирается в то же всеобъемлющее каспийское соглашение, причем по любому варианту. Это нужно хотя бы для того, чтобы пограничники знали, до какого места они могут гнать браконьера, а где сообщить по радио своим иранским или азербайджанским коллегам, чтобы те шли на перехват. Если сложить вместе все сказанное и прибавить к этому то, что добыча нефти и газа, прокладка трубопроводов, активное судоходство по Каспию сейчас тоже никак не регламентировано, то картина получается не очень веселая. Пока “каспийские совладельцы” торгуются, препираются и выгадывают десятые доли процентов акватории, вся она запросто может превратиться в большую грязную мазутную лужу. Нефть из нее, может, и можно будет добывать, но уж жить на берегу – никоим образом. Источник:"rgz",01.04.04
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий