Что ждать от нового раунда переговоров "шестерки" с Ираном, рассказал замглавы МИД РФ Сергей Рябков

03 июня 2013
A A A


Что ждать от нового раунда переговоров "шестерки" с Ираном, рассказал в интервью РИА Новости замглавы МИД РФ Сергей Рябков.

— Если позволите, обратимся к Ирану как непосредственному участнику переговоров с "шестеркой" по ядерной программе. Накануне в интервью РИА Новости посол Ирана в Москве Сейед Махмудреза Саджади рассказал о том, что же на самом деле потребовал Тегеран от международных посредников на встречах в Алма-Ате. Среди предложений Ирана, в частности, готовность сотрудничать с "шестеркой" по поставкам топлива для Тегеранского реактора, если иранское ядерное досье исключат из повестки СБ ООН, а также совместное со странами группы проектирование и строительство АЭС и легководных реакторов в Иране. Готова ли "шестерка" пойти навстречу таким продолжениям Тегерана? Обсуждаются ли планы сотрудничества с Ираном по строительству новых АЭС на двусторонней основе между Москвой и Тегераном?

— Позиция международных посредников касается, прежде всего, комплекса вопросов, которые, по мнению всех участников группы, носят первоочередной характер с точки зрения восстановления или хотя бы начала формирования атмосферы доверия между Ираном и "шестеркой". Соответственно, "группа шести" фокусирует внимание на таких вопросах, как функционирование обогатительного объекта в Форду, приостановка обогащения урана иранской стороной выше пятипроцентного уровня, а также на ситуации с накопленным в Иране в результате обогатительных работ ядерным материалом.

 В порядке встречных и ответных мер, в соответствии с согласованными всеми участниками переговоров, включая иранцев, принципами поэтапности и взаимности, группа сделала некоторые предложения Ирану, которые не включают упомянутые Вами аспекты. 

Вопрос о поставках топлива для Тегеранского исследовательского реактора рассматривался ранее, в том числе на предыдущих раундах, и иранская сторона в принципе заняла такую позицию, что этот вопрос более не актуален — с учетом того, что иранские специалисты теперь сами способны производить топливо для данного реактора.

Что касается строительства новых "легководников", то есть энергетических блоков по технологии, которая, на мой взгляд, наиболее безопасна, то все возможно в будущем. Мы всегда выступали и будем выступать в пользу гарантированного обеспечения для Ирана в полном объеме всех прав, предусмотренных Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), включая право на мирное использование атомной энергии (а ничего более мирного, чем энергетические реакторы легководного типа, в этой области нет), если будет восстановлено доверие к мирному характеру иранской ядерной программы. А вот здесь есть вопросы.

Поэтому мы все-таки считаем, что двигаться нужно постепенно, шаг за шагом, на основе поэтапности и взаимности (это российская формула, и мы ее по-прежнему рассматриваем как ключевую для решения имеющихся проблем), и начинать с наиболее острых тем.

Думаем, что следующий раунд вполне пригоден для того, чтобы договориться хотя бы о первых конкретных шагах. Хотелось бы, чтобы этот раунд состоялся как можно быстрее.

— До президентских выборов в Иране, до середины июня? Или "шестерка", как это отмечала высокий представитель ЕС по международным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон, лучше подождать результатов выборной кампании, прежде чем собираться? Означает ли это, что с новым иранским лидером группа надеется на изменение позиции Тегерана по ряду вопросов?

— Мы надеемся, что получится договориться. И наши надежды не связаны с теми или иными персоналиями, которые принимают решения по развитию ядерной программы в Иране или по переговорной тактике. Наши надежды связаны с тем, что стороны уже прошли огромный путь, проделали колоссальный объем работы, и есть возможность, на мой взгляд, осуществить следующий шаг.

Когда люди встречаются за переговорным столом первый раз и обсуждают сложнейшую тему, то, как правило, деловой разговор не клеится, обсуждение уходит в дебри. Рассматриваются аспекты, в общем-то далекие от сути возможной договоренности. Но со временем все это преодолевается. И мы сейчас подошли к рубежу, когда очень понятно, что на взгляд России и других участников "шестерки" нужно сделать, чтобы стыковка позиций все-таки произошла. Как стыковка космических аппаратов, которые долго сближаются, маневрируют, еще не видя друг друга, совершают определенные перемещения. Но потом наступает момент, когда они уже рядом, нужно нажать на кнопку, чтобы сработал механизм стыковочного узла и оба аппарата превратились в некую новую конструкцию. В данном случае мы хотели бы, чтобы после нажатия по столицам таких кнопок принятия политических решений был достигнут нужный результат.

— То есть, по сути, сейчас все зависит от Ирана?

— Нет, я бы так не сказал. От Ирана зависит очень многое, но и "группа шести" должна быть готовой. Мы работаем в направлении того, чтобы на следующем переговорном раунде вступить в прямой процесс торга – то есть согласования конкретных шагов, определения характера взаимных встречных компенсаций, которые могут составить суть договоренности. Нельзя допустить, чтобы шанс оказался упущен. Поэтому "домашнюю работу", необходимую для повышения вероятности выхода именно на такой результат, важно провести не только иранцам, но и "группе шести".

— А есть ли сейчас внутри "шестерки" понимание по месту и времени нового раунда?

— Мы всегда говорили, и я это подтверждаю вновь, что для российской стороны место проведения мероприятия второстепенно. Что окажется приемлемо для всех участников, на том и нужно остановиться. Если мы смогли за последнее время провести два неплохих, достаточно насыщенных и результативных раунда в Алма-Ате, то почему бы не продолжить там, тем более что, как мы знаем — и об этом говорилось официально — наши казахстанские партнеры предлагают такой вариант. Он, наверное, для всех был бы удобен и комфортен.

Что касается сроков, то чем быстрее, тем лучше. Вы сказали, что речь могла идти о раунде до президентских выборов в Иране. Да, мы выступали за это. Мы, конечно, тоже отметили, что из офиса госпожи Эштон поступил сигнал о возможности проведения нового раунда лишь после президентских выборов в Иране. Наверное, на то есть свои резоны. В конечном счете, мы не можем в национальном качестве навязать кому-то срок, хотя мы можем аргументировать (что мы и делаем) в пользу скорого проведения раунда, объясняя, почему затягивающиеся раз за разом паузы между раундами вредны, почему они как минимум тормозят, а в худшем варианте — отбрасывают назад весь процесс. Но не все от нас зависит.

— Согласовано практически все, кроме сроков нового раунда?

— Сроки – это каждый раз проблема. Мы хотим все-таки добиться того, чтобы при всей важности внутриполитического календаря и тех графиков, которые есть у Кэтрин Эштон и у других участников переговоров, подходящие окна для следующего раунда были найдены не в отдаленной перспективе, даже не осенью нынешнего года, а как можно быстрее.

Хотя есть нюанс, связанный, например, с тем, что глава иранской делегации на переговорах с "шестеркой", руководитель Высшего Совета Национальной безопасности ИРИ Саид Джалили является одним из участников избирательной кампании — кандидатом на пост президента Исламской Республики Иран. Конечно, это тоже оказывает влияние на планы продолжения переговоров.

— Я хотела бы вернуться к ответу на иранские предложения. Насколько я поняла, вопрос о строительстве легководного реактора можно решить на двусторонней основе между Москвой и Тегераном?

— Легководные реакторы производятся в нескольких странах. Понятно, что "Росатом" обладает технологиями в этой области, которые весьма и весьма конкурентоспособны. Кстати, когда пару недель назад здесь находился генеральный директор МАГАТЭ Юкио Амано, ему были показаны имеющиеся в этой сфере достижения. В том числе, насколько мы продвинулись в плане повышения уровня безопасности таких объектов — с учетом уроков фукусимской аварии. И доктор Амано, как я понимаю, был впечатлен. 

Поэтому когда дело дойдет до продолжения взаимодействия с Ираном в этой сфере, мы очень хотели бы рассчитывать на то, что предложения российской стороны будут не просто внимательно рассмотрены иранскими партнерами, а окажутся для них привлекательными со всех точек зрения. 

Мы продолжим работу в этом направлении, но будем проводить ее в общем контексте идущих сейчас дискуссий. В отрыве от общей ситуации, складывающейся вокруг иранской ядерной программы, это не получится.

Вместе с тем вновь подчеркну, что сотрудничество в области использования мирной атомной энергии и развитие таких программ – это неотъемлемое право любого государства, являющегося участником ДНЯО, соответственно, и Ирана тоже.

Читайте полный текст интервью >>

Источник: РИА Новости

Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.