«Любая военная авантюра против Ирана чревата глобальными последствиями»

Владимир Онищенко

06 ноября 2009
A A A


Главный редактор РИА «ИРАН НЬЮС» Владимир Онищенко в связи с опубликованием статьи «ИРАН МЕЖДУ ДВУМЯ КРИЗИСАМИ» известного российского востоковеда, ведущего научного сотрудника Института востоковедения РАН и Института военной истории Минобороны России профессора Леонида МЕДВЕДКО и 80-летием автора обратился к нему с просьбой дать анализ и прокомментировать ряд последних событий, связанных с так называемым «кризисом вокруг Ирана». Владимир Онищенко: В связи с приходом нового главы Белого дома в США Барака Обамы можно ли всерьез говорить о «новых инициативах» в американской политике на Большом Ближнем Востоке ( ББВ ) и по отношению к Ирану? Леонид МЕДВЕДКО : Риторика «черного голубя мира», как с иронией успели окрестить Обаму в самой Америке, не подкрепилась реальными действиями США на том же Ближнем Востоке, где растет все большее недоверие, особенно в Иране, ко всему, что официально произносится с Капитолийского холма. Президент США вначале пообещал иранскому народу плодотворный мирный диалог в обмен на свертывание Ираном программы «мирного атома». Остальным мусульманским странам он, на словах, гарантировал мир «без конфликтов, угроз и ядерного оружия» и вообще готов «пожать руку тому, кто разожмет свой кулак», намекая на воинственно настроенные к Америке режимы, как иранский, и палестинских боевиков. Однако тут же Обама отдает приказ об увеличении сил США и НАТО в Афганистане на 15 тысяч военнослужащих, переброшенных из Ирака. Далеко не секрет, что эта постоянно наращиваемая и вооруженная «до зубов» ударная группировка находится непосредственно у границы с Ираном и представляет явную ему угрозу. Что касается борьбы с «террором талибов» и наркомафией в Афганистане, то США и их союзники не смогли и не могут прекратить там кровавую междоусобицу, предотвратить диверсионные акты и повлиять на наркотрафик, который только за последние 5 лет в «афганском коридоре» вырос почти в 20 раз. В.Онищенко: Однако уже сейчас можно говорить о смене приоритетов Вашингтона в предотвращении глобальных угроз? Л.МЕДВЕДКО : Новая администрация США, в отличие от прежнего кабинета Дж.Буша, сменила лишь тактику подходов к ведению глобальной антитеррористической войны. В своей речи при открытии 64-й сессии ГА ООН Обама, выступая за идею многополярного мира, пытался провести аналогию между необходимостью коллективного выживания в глобальном кризисе и совместной борьбой против глобальных угроз. Признав причиной неудач этой борьбы в «неспособности Америки решать мировые кризисные проблемы в одностороннем порядке», Обама предложил бороться с ними «совместными усилиями», особенно, что касается таких проблем, как «рост экстремизма, терроризма, геноцид и распространение ядерного оружия». Вполне очевидно, что Вашингтон будет стремиться переложить ответственность в случае провалов на этих направлениях на своих «партнеров по цеху». Что касается, например, санкций в отношении Ирана, то здесь США стремятся «утяжелить пресс давления» на него со стороны не только за счет своих западных союзников в СБ ООН, но также России и Китая. Глобальные приоритеты в стратегии США не изменились и вряд ли подвергнуться ревизии в ближайшее время. Ведь американский президент дал также понять, что за США остается стратегическое право в интересах «глобальной безопасности» единолично принимать решения по вопросам продолжения и развязывания региональных конфликтов, как в «одностороннем порядке», так и со своими союзниками по НАТО. Излагая свою новую «глобалистскую доктрину», Обама фактически отстаивал прежнюю гегемонистскую идею насаждения «правопорядка и демократии» (в американском их понимании) с помощью своих стратегических «саттелитов». Идея исходит из того, что якобы только США могут возглавить расширенную глобальную коалицию, которая возьмет на себя ответственность «за все происходящее в мире». При этом Обама делал акцент на «иранскую ядерную угрозу», обходя, однако, молчанием наличие ядерного оружия у Израиля и Пакистана и то, что, в отличие от них, Иран подписал договор о нераспространении ядерного оружия. Между тем, судя по вылазкам боевиков «Талибана» и захватам ими важных пакистанских военных объектов, не следует исключать, что как раз талибы смогут стать обладателями ядерного арсенала гораздо раньше, чем оно может появиться в Иране. Так что так называемая «ядерная угроза» может придти совсем с другой стороны и, не обязательно, с иранской. В.Онищенко: Насколько все-таки возможно, что угрозы нанести превентивные ракетно-ударные удары по Ирану со стороны Израиля или США могут быть реализованы, если Тегеран будет занимать, как говорят на Западе, «непримиримую позицию» по принципиальным вопросам развития своей ядерной программы, и не пойдет на ее свертывание, как настаивает на этом Запад? Л.МЕДВЕДКО : Полагаю, что вероятность нанесения каких-либо немедленных ударов по Ирану в настоящее время значительно отодвинулась. Результаты диалога в Вене заместителей министров иностранных дел стран «шестерки» с представителем Ирана показали, что Тегеран реально готов к сотрудничеству с МАГАТЭ. А если говорить вообще, то любая военная авантюра США, НАТО или Израиля против Ирана чревата далеко идущими глобальными последствиями. Не надо сбрасывать со счетов еще фактор масштабных интересов Китая в этой стране, который вряд ли допустит открытую агрессию против Исламской Республики. Да и Иран – во многом не Ирак. Видимо, в Вашингтоне, понимая всё это, сменили тон по отношению к Ирану от откровенно воинствующей риторики и угроз к попыткам убедить Тегеран сесть за стол переговоров и обсудить условия развития его ядерной программы. Сначала в Вашингтоне, а затем и в Тель-Авиве, высокопоставленные представители глав государств выступили с заявлениями, что, дескать, они по разным, в том числе разведывательным источникам, убедились, что «Иран в настоящее время не занимается разработкой ядерного оружия». Имеются данные, что на иранских ядерных объектах обогащение урана производится лишь «для использования его в электроэнергетической отрасли». В.Онищенко: Тем не менее, полное доверие к «ядерной политике» Тегерана со стороны мирового сообщества еще не восстановлено. Какие Вы видите тут причины? Л.МЕДВЕДКО : Все дело в том, что в восстановлении этого самого доверия, в первую очередь, Вашингтон как раз и не заинтересован. США не прекращают предпринимать шаги, чтобы скомпрометировать Иран в глазах мировой общественности и, особенно, членов СБ ООН, как страну, грубо нарушающую международные нормы и всё-таки представляющую потенциальную «глобальную ядерную угрозу». Вы помните, как на октябрьской встрече «двадцатки» в Питтсбурге Обама неожиданно объявил как сенсацию, что Иран втайне от МАГАТЭ строит «секретный завод» по обогащению урана в районе иранского города Кум. Этот факт руководство Ирана, по его словам, тщательно скрывало, видимо потому, что там, мол, налажено ядерное производство в военных целях. Обама дал понять, что «достоверные данные об этом получены из надежных источников». По логике следовало, что применение санкций в отношении Ирана со стороны Совбеза неизбежно. Действительно, члены Совета были неприятно удивлены этим сообщением, в том числе президент Медведев. Он вынужден был заявить, что если, мол, Иран, не идя на «цивилизованный диалог», предпринимает такие самовольные шаги, то, видимо, санкции, - это последнее, что остается к нему применить. В тон ему с этим согласился и представитель КНР. Казалось бы, цель американцев была достигнута. В.Онищенко: Однако, как известно, Иран довольно быстро разоблачил этот подлог Вашингтона… Л.МЕДВЕДКО : Как раз это я и хотел подчеркнуть, равно как и довольно щекотливую ситуацию, в которую попал Кремль в связи с такой «сенсацией» Обамы. МИД Ирана выступил с заявлением, что декларация о строительстве завода по обогащению урана в Куме была подана в МАГАТЭ еще 18 месяцев назад и что 25%-ный уран оттуда будет использоваться для получения изотопов исключительно в мирных (медицинских) целях. Затем это подтвердил президент страны Ахмединижад, который официально пригласил инспекторов МАГАТЭ посетить ядерный объект в Куме. По-видимому, уже в Москве Дмитрий Медведев довольно быстро «разобрался», почему иранский объект в Куме явился для него «неожиданностью». Скорее всего, он не был достаточно проинформирован представителями соответствующих служб до саммита и оказался «не в курсе дела». В Иране этому были очень удивлены, и иранское посольство в Москве дало российскому МИДу необходимые разъяснения по поводу завода в Куме. Во всяком случае, на все последующие вопросы СМИ к представителям администрации Президента по поводу санкций ответ был уже другого характера: «Санкции против Ирана – крайняя мера и разговор о них будет идти только после получения достоверных данных от МАГАТЭ». В.Онищенко: Почему Россия начала подчеркивать, что в спорных вопросах по «иранской ядерной программе» она доверяет мнению МАГАТЭ и решениям руководству этого Агентства? Л.МЕДВЕДКО : Уместно отметить, что за последние 10 лет, когда Иран уже неоднократно подвергался давлению и санкциям, инспектора МАГАТЭ произвели более 800 проверок различных ядерных объектов ИРИ. Ни на одном из них не обнаружено даже признаков производства, характерного для создания ядерного оружия. Известно также, что МАГАТЭ осуществляет действенный и жесткий контроль за ядерными предприятиями во многих странах. Об этом знают не только в Кремле. Это обстоятельство снимает всякие подозрения с Тегерана в отношении так называемой «закрытости» его программы развития атома в мирных целях, чего опять же не скажешь про союзных Соединенным Штатам Израиль и Пакистан. В.Онищенко: Как Вы можете расценить изменения в позиции Ирана по ядерной проблеме? Ведь Тегеран до сих пор отказывался от международного диалога, например, в рамках Совета Безопасности ООН, по вопросу дообогащения иранского урана за рубежом? Л.МЕДВЕДКО : Здесь трудно упрекнуть в чем-либо иранское руководство, которое проявило в этом направлении свою добрую волю. На состоявшуюся в октябре с.г. встречу «шестерки» (США, Великобритания, КНР, Россия, Франция, Германия) в Вене на уровне заместителей министров иностранных дел оно делегировало Секретаря Комитета по национальной безопасности Саида Джалили, который по уровню выше, чем министр. Он не только подтвердил согласие Тегерана допустить представителей МАГАТЭ на завод в Куме, но и объявил о согласии Ирана обогащать иранский отработанный уран за рубежом. В.Онищенко: С Вашей точки зрения, можно ли говорить, что Вашингтон проявил более гибкую позицию в разрешении так называемого «ядерного кризиса вокруг Ирана», чем занимал до встречи в Вене? Л.МЕДВЕДКО : Это в западных СМИ заговорили о «гибкости» политики Белого дома. Однако нельзя воспринимать слова Обамы, как какие-то новые подходы к Ирану. Вашингтон, поспешил назвать результаты в Вене «конструктивными» и признать, что он в принципе не возражает против развития мирной ядерной программы Ирана, поскольку тот «имеет на это право». Похоже, что это вынужденное признание, потому что американцы, прежде всего, вице-президент Джозеф Байден и представители Пентагона, предупредили о своей готовности в любой момент перейти к «силовому давлению» на Иран, если у него «не будет намерений сделать свою ядерную политику более прозрачной». Таким образом, пока мало что меняется в позиции США по отношению к Ирану. В.Онищенко: Как Вы расцениваете позицию России в связи с тем, что она будет играть фактически ключевую роль в дообогащении урана, который будет через МАГАТЭ передавать Иран? Л.МЕДВЕДКО : Дипломатическая активность России принесла результаты не только в том, что Тегеран согласился на обогащение урана на российских предприятиях, в частности, в Ангарске. Известно, что Иран уже передал в МАГАТЭ пакет своих предложений с поправками о поэтапной передаче слабо обогащенного урана за рубеж для получения затем ядерного топлива для исследовательского реактора в Тегеране. Пока именно эта «поэтапность» и вызывает крайнее раздражение Вашингтона и его западных партнеров, которые настаивают на единовременной передаче не менее 80% иранского отработанного урана, тем самым пытаясь поставить ядерную программу Тегерана в полную зависимость, как говорят иранцы, от «политической воли какой-то другой страны». На это Тегеран не пойдет. Россия может и готова поддержать позицию Ирана. Еще раньше России удалось добиться, чтобы США публично признали, что так называемой «иранской ракетной угрозы» реально не существует. Это логически дало «зеленый свет» отказу Вашингтона от своих планов по созданию третьего района размещения системы ПРО в Чехии и Польше. В результате тон диалога в Москве с Хилари Клинтон российскому руководству удалось направить в более спокойное русло, в том числе и по иранскому вопросу. Госсекретарь США не услыхала подтверждение тому, что высказал Президент Медведев в Питтсбурге в отношении санкций против Ирана. Она, в конце концов, вынуждена была согласиться с выжидательной позицией российского руководства. «Они (санкции) становятся неизбежными, - отметил глава МИДа Сергей Лавров, - когда становятся исчерпанными все другие возможные методы. Однако с Ираном это далеко не так, - резюмировал он переговоры с Х.Клинтон по иранской проблеме». Судя по всему, Китай также решил не спешить выступать в поддержку немедленных санкций против Ирана. В.Онищенко: Как Вы можете прокомментировать в этой связи непрекращающиеся провокации против Исламской Республики Иран? Л.МЕДВЕДКО : Действительно, несмотря на наметившийся позитив в решении проблемы «ядерной угрозы» Ирана, его многочисленные противники не отказались от намерений и дальше раскачивать «иранскую лодку». Организованный в октябре с.г. в Иранском Белуджистане один из самых крупных терактов выстроился в одном ряду борьбы с нынешним иранским режимом вслед за организованными оппозицией волнениями во время и после президентских выборов, явно не устроивших США и их союзников. К тому же он совпал с усиленным распространением в СМИ Запада и Израиля провокационных слухов о тяжелой болезни или даже «внезапной кончине» духовного лидера ИРИ аятоллы Хаменеи. Теракт в Белуджистане унес жизни свыше четырех десятков человек, в том числе, нескольких высших чинов Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Непосредственным исполнителем этой акции стали боевики из экстремистской организации «Джундалла» («Солдаты Аллаха»). За ней, как считают в Тегеране, стоят спецслужбы США, Великобритании и Пакистана, которые давно уже ведут подрывную деятельность в Афганском, Иранском и Пакистанском Белуджистане с целью разжигания там этнической вражды и сепаратистских настроений. Это грозит не только еще большим обострением этно-конфессиональных конфликтов, что неминуемо приведет к серьезной дестабилизации обстановки в регионе, но и к опасной перекройке в будущем всей карты ББВ. Совершенный именно в Иранском Белуджистане теракт, по оценке руководства ИРИ, вовсе не случаен. Это еще одна из форм силового давления на иранский режим, попытка показать, что он не в состоянии самостоятельно контролировать военно-политическую и социальную обстановку у себя в стране, о чем уже давно говорит внутренняя оппозиция и поддерживающие её СМИ за пределами Ирана. В ответ на это руководство Ирана, расценивая, что «внешние враги Ирана испытывают на прочность сплоченность народа вокруг духовного лидера», и, видимо, в первую очередь, новую администрацию Ахмадинежада, уже заявило, что предпримет «самые жесткие адекватные меры противодействия подобного рода диверсиям и террору». В.Онищенко: Каковы Ваши прогнозы относительно дальнейшего развития обстановки на Большом Ближнем Востоке в целом и в связи с тем, как Вы отметили в своей статье, что Иран оказался как бы зажатым между двумя кризисами - глобальным экономическим и так называемым «ядерным кризисом»? Л.МЕДВЕДКО : Дальнейшее развитие ситуации на ББВ в связи с откровенным ужесточением противостояния Ирана с США, НАТО и их союзниками в условиях глобального кризиса будет зависеть главным образом не от самого Ирана. Есть ряд факторов, влияющих на обеспечение в целом глобальной безопасности в регионе со стороны всех великих держав, чьи интересы здесь сталкиваются напрямую. Во-первых, никто сейчас не может дать прочных гарантий, что администрация Обамы будет последовательной, как в ходе объявленной «перезагрузки» американо-российских отношений, так и на пути преодоления многих «перегрузок» на встречных маршрутах расширения НАТО и Большого Ближнего Востока. Во-вторых, совершенно непредсказуемы, как дальнейший ход и развитие глобального общесистемного кризиса, так и всех его многих составляющих. Этот мировой катаклизм до сих пор остается «кризисом-инкогнито». Третий, уже прямо относящийся к Ирану фактор, это – как будет строиться на самом деле объявленная президентом Обамой «новая эра отношений США с миром ислама». Не следует забывать, что на ББВ идут «три войны сразу» - в Палестине, Афганистане и Ираке. Поэтому многое будет зависеть от политической воли США и их союзников, чтобы «красиво уйти» оттуда или загасить эти «пожары» без ущерба для всех конфликтующих сторон. В.Онищенко: Есть ли, по Вашему мнению, как военно-исторического аналитика, какие либо положительные сценарии борьбы с глобальными угрозами, о которых говорилось американским президентом, например, на саммите в Питтсбурге? Л.МЕДВЕДКО : В «миросозидательную роль» США и их союзников пока верить не приходится. Позитивные сценарии отведения глобальных угроз, по крайней мере, в регионе ББВ, на ближайшую перспективу не просматриваются. Военно-промышленные комплексы основных капиталистических держав, прежде всего США и Великобритании, вряд ли откажутся от военных заказов, и в обозримом будущем со стороны Запада, видимо, не стоит ожидать реальных миросозидательных инициатив. В продолжении войн и региональных конфликтов они напрямую заинтересованы, и вряд ли новоявленный лауреат Нобелевской премии мира Обама хоть как-то сможет изменить суть стратегии американского глобализма. При существующей огромной зависимости принимаемых внешнеполитических решений от планов ВПК все продекларированные Обамой «перестартовки» заранее обречены на провал или будут служить лишь прикрытием для реализации политики американского гегемонизма. В.Онищенко: Может ли произойти хотя бы тактическое изменение отношений новой американской администрацией с миром ислама? Изменится ли характер извечного противостояния Востока-Запада? Л.МЕДВЕДКО : Недавно, 19-21 октября с.г. в Институте Востоковедения РАН состоялась Конференция «Глобальный экономический кризис в международных отношениях Востока-Запада». Учеными-востоковедами была дана всесторонняя, глубокая оценка обещанной новой администрацией США «перезагрузки» внешней политики США. Проанализированы события и на ББВ. Уже видно, что, несмотря на все посулы Обамы, «новый старт» отношений США с исламским миром и, в частности, с Ираном, не состоялся. В своем обращении к стране президент Ахмединежад в ответ на обещания Обамы «установить новые взаимоотношения с мусульманским миром» и с иранским народом, в частности, выразил готовность Ирана к диалогу, но указал, что за прошедшие 30 лет Америка еще ни разу не подтвердила свои слова делом, что касалось народов на Востоке. «Мы поверим Обаме, когда во внешней американской политике произойдут реальные изменения», - резюмировал президент ИРИ позицию иранского руководства. На протяжении года после прихода к власти новой администрации США никаких существенных подвижек, как показывает ход событий вокруг «иранского ядерного кризиса», не произошло Демонстративные попытки «протянуть руку» арабскому народу Палестины также пока остались безуспешными. Направленная в Израиль и Палестинскую автономию делегация США, в составе которой был даже министр обороны Р.Гейтс, вернулась ни с чем. По крайней мере, арабскому миру был показан «спектакль», состоявшийся в «еврейском театре», где американцы «убедительно» пытались заставить Тель-Авив отказаться от дальнейшего строительства поселений евреев на оккупированных территориях, признав Палестинскую Автономию со столицей в Восточном Иерусалиме. «Трудные переговоры», как и следовало ожидать, окончились практически безрезультатно. Кстати, очень точный прогноз в этом плане дали иранские СМИ, отмечая, что визит американцев в Израиль - чисто показной. Он не принесет мир, а наоборот, может спровоцировать еще большие волнения палестинцев, что вскоре и произошло. В.Онищенко: Что Вы можете сказать о возможных направлениях развития отношений между Исламской Республикой Иран и Российской Федерацией? Качнется ли внешнеполитический маятник Кремля в сторону активного завоевания позиций на ББВ и решения проблем борьбы с американским глобализмом в регионе, либо это будет продолжение политики «с оглядкой» на западных «партнеров», прежде всего США? Л.МЕДВЕДКО : На отношениях России и Ирана не могли не сказаться непоследовательность и просчеты прежних кабинетов российского правительства в финансово-экономической политике, международных отношениях, На роль и место России в мире, в том числе на ББВ, повлияли кризисы, спады производства и неверно выбранные приоритеты в национальной политике у себя в стране и на международной арене и многое другое, присущее российским «перестроечному» и «постперестроечному» периодам, В иранских СМИ не раз отмечалось, что Россия сама себе наносила урон чаще и больше, чем она получила «сомнительных политических и финансово-экономических дивидендов» со стороны Запада. Многие иранские политологи считают, что Россия, как исторически тяготеющая к Азии, могла бы гораздо больше выиграть, развивая более активное сотрудничество со странами близкого ей Востока, чем заигрывая с недалеким для неё Западом, который никогда не будет заинтересован в возрождении России как «супердержавы». Откровенный крен к Западу в стремлении поспешно построить «свой капитализм» в ущерб развитию сотрудничества с восточными партнерами, особенно со странами Большого Ближнего Востока, отрицательно повлиял на престиж России в Иране, что ощущается до сих пор. Вместе с тем, иранское руководство, как ни странно, с некоторым пониманием относится к весьма сложной ситуации для России, когда она при принятии наиболее важных решений по отношению, например, к Ирану, Афганистану или арабскому народу Палестины, действует, «учитывая позиции западных партнеров». Однако, когда Москва откровенно непоследовательно ведет себя или замораживает вопросы торгово-экономического и военного сотрудничества с Ираном, это не всегда там адекватно воспринимают. Это дает повод оппозиции выступать с откровенно антироссийских позиций, показывать, что Москва «ненадежный партнер» и явно не стратегический союзник в борьбе с американским глобализмом. Кроме того, по оценке различных представителей политических и торгово-экономических кругов Ирана, если Россия не займет свою нишу, как в политических отношениях с ИРИ, так и на иранском рынке товаров и промышленных технологий, довольно быстро этот вакуум может быть заполнен Западом и, вполне возможно, не только европейскими странами, но даже и США. Оппозиция Ирана, пытаясь убедить иранский народ в «полезности нового диалога» с США и вообще с Западом, уверена, что Россия ни сейчас, ни в ближайшем обозримом будущем не сможет влиять на процесс стабилизации обстановки на ББВ. Иранский народ пытаются «голосами с Запада» и с помощью оппозиции изнутри всячески убедить, что Москва якобы неспособна предотвратить главную угрозу, – например, военные действия США и НАТО в зоне ББВ «по своему усмотрению». Поэтому Ирану, мол, не надо рассчитывать на помощь России или Китая, а целесообразно договариваться о мирном сосуществовании со своими «стратегическими противниками» напрямую, не нарушая, однако, «принципы национального суверенитета». В.Онищенко: Тем не менее, Россия способна сыграть ключевую роль в превращении зоны Большого Ближнего Востока в регион мира, «без конфликтов и военных пожаров»? Л.МЕДВЕДКО : Миросозидательная роль России все же не исключается, в частности, в Афганистане и Ираке, а также в урегулировании израильско-палестинского кризиса с учетом возрастающей роли Исламской Республики Иран в этом узловом ближневосточном конфликте. А ведь этот конфликт включает в себя также и курдскую проблему, которая может стать, и довольно скоро, не менее трудно разрешимой, чем палестинская проблема. Россия может играть весомую роль в дальнейшем разрешении так называемого «иранского ядерного кризиса», в контексте того, что она вовлечена в этот процесс и сотрудничает с Ираном в строительстве атомных электростанций. Москва вправе себя считать вполне ответственной за программу развития иранской ядерной энергетики. Российская позиция исходит из того, что вероятность создания Ираном в ближайшее время ядерного оружия крайне мала. Можно согласиться с мнением тех российских экспертов, которые считают, что Иран, скорее всего, будет следовать «по пути японской модели, то есть подготовиться технически к ядерному проекту, но до поры - до времени не принимать политического решения по производству ядерного оружия». Положение России к «ядерному» Ирану двойственно. С одной стороны, как один из членов международного «ядерного клуба», Москва выступала и будет выступать против распространения атомного оружия, а значит, появления его и в Иране. С другой стороны, она не намерена отказываться от долгосрочного партнерства с Ираном в мирном развитии его атомной энергетики, на что эта страна, как и всякая другая, имеет полное право. В противном случае, западные или «вполне определенные», как говорят иранцы, «восточные партнеры» (намекая, видимо, на Индию, Китай или даже Северную Корею) не замедлят занять там своё место. В «войне конкуренций действует то же известное правило – «на войне, как на войне». В Иране, как и во многих странах ББВ, симпатизирующие России политики искренне верят, что она, несмотря на «внешние воздействия» и определенную заинтересованность поддерживать «сбалансированный курс» в сближении с Западом, способна выполнять свою миросозидательную миссию в противостоянии глобальным угрозам, как сильное государство, осуществляющее свою историческую миссию достижения справедливого мироустройства. В.Онищенко: В настоящее время в мире наметилась тенденция создания блоковых противовесов американскому глобализму – ОДКБ, БРИК и другие. Может ли Иран в этом контексте занять свое весомое место в одном из таких «содружеств», не в военном, а хотя бы в торгово-экономическом альянсе? Л.МЕДВЕДКО : Многие аналитики отвечают на этот вопрос положительно. Да, Иран сыграл бы в таком содружестве большую роль. Это был бы реальный заслон на пути глобализма США в геостратегическом регионе Большого Ближнего Востока и обеспечения глобальной безопасности в зоне Персидского залива. Например, Иран мог бы присоединиться к уже наметившемуся блоковому торгово-экономическому и политическому сотрудничеству в рамках Евро-Азиатского союза «РИК» - Россия, Индия, Китай. В Индии неделю назад уже состоялось совещание министров иностранных дел этих трех стран. В Тегеране считают, что расширенный за счет Ирана РИК – уже под названием «ИРИК» может стать весомым противовесом Северо-Алантическому альянсу и другим блокам, сколачиваемым Америкой во всей «расширенной» зоне ББВ. В.Онищенко: Благодарю Вас, доктор Медведко, за то, что Вы искренне поделились информацией по очень важной проблеме, касающейся Ирана. Больших Вам дальнейших творческих успехов.
Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.