В Иране единство во мнениях отсутствует в средствах и методах защиты национальных интересах, но по сути вопроса никаких разногласий нет

14 ноября 2003
A A A


После визита секретаря Высшего совета национальной безопасности Ирана в Вену и Москву дебаты по поводу ядерной программы и приближающегося заседания Совета управляющих МАГАТЭ вступили в новую фазу. Основную обеспокоенность в этой связи вызывает проблема защиты национальных интересов страны. Корреспондент агентства ШАНА в интервью с заместителем директора Центра стратегических исследований при президенте ИРИ по вопросам внешней политики, безопасности и обороны д-ром Кабоком Хабири попытался выяснить суть происходящих дебатов. – Г-н Хабири, в воскресенье, 10 ноября, радиостанция Би-Би-Си передала сообщение о том, что на Бушерской АЭС будут развернуты российские ракетные системы ПВО «С-300». Кроме того, заместитель президента концерна «Росэнергатом» Борис Антонов заявил, что Бушерская АЭС будет оснащена системой безопасности, подобной тем, которые устанавливаются на атомных электростанциях в России. Будет ли система безопасности создаваться российскими специалистами? – Да, на Бушерской АЭС будет установлена российская система безопасности, предназначенная для атомных электростанций, и делать это будут российские специалисты. – Г-н Хабири, как Вам известно, некоторые аналитики считают, что отсутствие согласия при принятии решения и потеря времени при рассмотрении вопроса о присоединении к дополнительному протоколу к Договору о нераспространении ядерного оружия были обусловлены отсутствием четкого понимания национальных интересов, а также отсутствием комплексной программы защиты этих интересов. Как Вы в качестве заместителя директора Центра стратегических исследований по вопросам внешней политики, безопасности и обороны оцениваете подобные суждения? – Да, многие расходятся во мнениях по поводу того, что есть ли у нас четко определенные национальные или стратегические интересы или нет. Однако в любом случае мы верны основополагающим принципам, которые определяют всю нашу деятельность. Такие понятия, как необходимость сохранения территориальной целостности, экономическое процветание, сохранение идеологии, национальный престиж представляют собой общие для любого государства принципы, определяющие национальные интересы. Это распространяется и на наше общество. Вполне возможно, что у нас нет единства во мнениях по поводу средств защиты этих интересов, и отсутствие такого единства у аналитиков и тех, кто принимает решения, ведет к тому, что любая проблема в нашей стране быстро становится темой напряженных дискуссий, а это увеличивает сроки принятия решений. Фактически речь не идет об отсутствии единства взглядов по поводу национальных интересов. Расхождения возникают только при обсуждении методов и средств защиты этих интересов. – Не могли бы Вы дать более подробные разъяснения по этому поводу? – Видите ли, в нашей конституции заложен целый ряд принципов, соблюдение которых равнозначно защите национальных интересов страны. В некоторых случаях проблема, конечно, в полной мере очевидна, и нет никаких сомнений по поводу степени опасности, которая угрожает национальным интересам страны. Действия правительства в отношении государства, нарушившего договор, вполне конкретны. В качестве примера в этой связи можно назвать введение всевозможных запретов или даже осуществление вооруженной акции в отношении государства, нарушившего международные законы. Таким образом, еще раз подчеркиваю, что в некоторых случаях степень опасности, которая угрожает национальным интересам, вполне очевидна. – Благодарю Вас, г-н Хабири. Однако, по мнению некоторых политиков, присоединение к дополнительному протоколу – это напрасная трата сил для Ирана, поскольку цель наших оппонентов не ограничивается только тем, чтобы мы подписали этот протокол. После того, как подписание состоится, они используют любой другой предлог для продолжения своего давления и угроз. Каково Ваше мнение по этому поводу? – В этой связи существуют различные точки зрения. Некоторые аналитики склоняются к тому, чтобы сравнивать Иран с Ираком. Такое сравнение не верно. В отношении Ирака в результате его определенных шагов было введено эмбарго, и на его территории проводились международные инспекторские проверки. Ираку не удалось избежать принятия в его адрес резолюции Совета безопасности ООН. Таким образом, мы видим, что в отношении Ирака были применены принудительные меры. Иран же в известной степени пользуется правом добровольности, т.е. без какого-либо принуждения он может согласиться с предъявляемыми ему требованиями или не согласиться. Иранский вопрос не передавался на рассмотрение в Совет безопасности, против него не применялись сила и принудительные меры. Мы можем действовать вполне самостоятельно. – Г-н Хабири, в эти дни мы являемся свидетелями антииранской пропагандистской кампании. Говорят о всевозможных нарушениях в нашей деятельности в ядерной сфере, о возможности передачи иранского вопроса на рассмотрение в Совет безопасности ООН. Не могли бы Вы изложить свою точку зрения в этой связи? – Об этом много говорят и будут говорить и впредь. Здесь нет никаких сомнений. Однако пока рано говорить о том, что иранский вопрос будет рассматриваться в Совете безопасности. Необходимо посмотреть, до какой степени европейские страны будут действовать в соответствии со своими соглашениями с Ираном. Кроме того, следует дождаться доклада МАГАТЭ. Пока любые разговоры на эту тему следует рассматривать всего лишь как слухи, а не принципиальную политическую позицию. Тем не менее правительство должно исходить из реального положения дел. Они ждут от Ирана большего и не хотят, чтобы все закончилось решением вопроса о дополнительном протоколе. – Недавно состоялись российско-американские переговоры по поводу сотрудничества между Москвой и Тегераном в ядерной сфере. Как Вы думаете, в какой степени Америке удается влиять на Россию? – Как бы там ни было Россия на протяжении многих лет считается партнером Ирана в ядерной сфере. Она взяла на себя обязательство по завершению строительства атомной электростанции в Бушере, однако строительство пока не закончилось. Если говорить о степени влияния Америки на Россию, то мы видим, что временами Россия проявляет заинтересованность в продолжении сотрудничества с Ираном, а временами откладывает строительство станции. Таким образом, складывается впечатление, что Америка разговорами о ядерных отходах и о возврате отработанного топлива старается оказать давление на Россию. Ирану следует постараться по мере возможности увеличить число партнеров по сотрудничеству в ядерной сфере. – Г-н Хабири, пресс-секретарь МИД Ирана заявил, что целями визита секретаря Высшего совета национальной безопасности г-на Рухани в Москву не были переговоры о поставках топлива на Бушерскую АЭС, о подписании протокола к договору о поставках топлива из России и о возврате отработанного топлива. С учетом этих заявлений как Вы оцениваете визит г-на Рухани? – После переговоров с европейскими странами и достижения соглашения с ними Ирану, видимо, следовало провести переговоры и с Россией, поскольку весь этот процесс не имеет непосредственного отношения к Европе, а Россию было необходимо ввести в курс дела. Вместе с тем, следует отметить, что чем больше Иран будет иметь партнеров по сотрудничеству, тем легче ему удастся нейтрализовать усилия американцев по передаче иранского вопроса на рассмотрение в Совет безопасности ООН. Иран получит козырную карту. Иран.ру
Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.