Русский подвиг в Бушере

Судьба АЭС «Бушер» - остросюжетный роман, с захватывающим драматическим сюжетом, нетривиальными героями, полный интриг, непростых испытаний, взлетов и падений, скандалов и примирений. А в итоге всех страстей - благополучный конец с шампанским и обнадеживающими перспективами.

"Иранский народ долго ждал и вот получил желаемое"

Историческая хроника этой необычной, пропахшей русским потом и духом иранской атомной энергетической стройки вместила в себя невероятный труд, блеск инженерного интеллекта, силу человеческой воли. И сегодня уже ни у кого не вызывает сомнений ясный факт достигнутого результата: АЭС «Бушер» построена и генерирует энергию. У нее только один атомный реактор, 436-й на земле.

В последнюю неделю сентября, 23 числа, был подписан протокол о полной передаче АЭС "Бушер" в руки заказчика - Исламской Республики Иран. Как полагается, с гарантией, распространяющейся на 7 тысяч часов работы, т.е. - на два последующих года. "Иранский народ ждал этого момента 37 лет, и вот получил желаемое", - сказал на церемонии подписания протокола глава Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи.

Так атомная электростанция «Бушер», сооруженная российскими специалистами на берегу Персидского залива, завершила свой инженерный образ и вошла в цикл суверенной жизни. Из российского персонала, доходившего почти до двух тысяч человек, на станции осталась лишь небольшая группа топ-экспертов - для консультаций и технической поддержки.

Теперь эксплуатация объекта в полном объеме находится под ответственностью хозяина. Одновременно с ходом строительства в России, на базе Нововоронежского учебно-тренировочного центра, для "Бушера" готовился иранский персонал, более тысячи специалистов.

В эту уникальную стройку были вложены колоссальные ресурсы – человеческие, технологические, интеллектуальные. Невозможно забыть и о серьезных дипломатических усилиях, сыгравших немалую роль в разных обстоятельствах. В процессе строительства был «распутан» целый клубок трудных проблем – инженерных, договорных и прочих, требующих оригинальных решений, гибкости и компромиссов, а в целом - бесконечного терпения, упорства и самозабвения. Слава Богу, русским этого не занимать!

Книга рекордов Гиннеса не должна упустить столь уникального факта, который вряд ли имеет шанс повториться: АЭС «Бушер» от идеи – до включения в национальную энергосеть - пришлось прожить целых 37 лет! Долгострой, не имеющий аналогов: обычно атомный энергообъект возводится не более чем за 5 лет, а то и быстрее.

"Благоуханное поселение"

Бушер (или Бушир) – достаточно большой песчаный полуостров, врезавшийся в воды Персидского залива. Здесь солнечно и тепло, однако летом распаляется жара, достигая 45С и выше. С ней спорит влажная морская прохлада. Для местных жителей это - родные пенаты, но для россиянина - суровое испытание. Мне приходилось глубоко прочувствовать подобный климатический пассаж в Джибути и скажу: непросто жить европейцу в этом экстриме, да еще и работать под открытым небом.

С древних, еще домусульманских времен на бушерском берегу стоит город, одноименный с полуостровом. Руины древних поселений, развалины голландской крепости свидетельствуют о бурных исторических событиях, некогда здесь происходивших. Город-гавань, Бушер всегда был открыт кораблям, заходившим сюда, - кто с добром, а кто со злом.

Знаток персидского языка Петр Гончаров сказал мне, что название "Бушер" (Бушир) можно интерпретировать как "Благоуханное поселение". Горячее дыхание пустыни в союзе с морскими бризами, хозяйничающими на полуострове, способствуют буйному цветению прекрасных роз, нежных олеандр, роскошных деревьев орхидей, инжира, миндаля, фиников, цитрусовых. Все это - достоинства местной красоты, аборигены природы. И уж конечно, пустыня всегда была родной стихией пальм, алоэ, кактусов.

Бушер - центр одноименной провинции, у него много профессий, нужных стране, достаточно сказать, что сегодня это - второй по значимости порт Исламской республики. И он мог бы еще долго жить в устоявшемся ритме, когда бы волею судеб не взлетела его карьера. Еще при шахе Мохаммеде Реза Пехлеви, в 1975 году, в 18 километрах от города, близ берега, было выбрано место для атомной электростанции

Население полуострова приветствовало эту перспективу, люди понимали, что цивилизация прикоснулась к их месту высокотехнологичным перстом и благодаря атомной станции провинциальный район приобретет особый статус, поднимется экономически, и всё это откроет новые возможности.

Змеи же были очень недовольны

Первым подрядчиком АЭС «Бушер» стал концерн Kraftwerk Union A.G. - филиал германского транснационального холдинга Siemens. Немцы успели продвинуть стройку до высокой степени готовности, когда вспыхнула исламская революция 1980 года. Монарх был изгнан, американское посольство в Тегеране захвачено. Реакция мира была соответствующей - первым делом Запад ввел эмбарго на поставку Ирану высоких технологий, и Siemens разорвал контракт.

Немцы ушли, бросив все, что успели сделать, и больше никто в мире не соглашался достроить объект, хотя иранцы предпринимали немалые усилия в поисках возможностей завершения проекта. Не удивительно - действовало эмбарго. Кроме того, техническая задача была беспрецедентной – предстояло состыковать разные проекты, срастить неоднокровное оборудование.

Как к последней надежде, иранцы обратились к России. И вряд ли решение Москвы было бы положительным, когда бы ни тяжелые времена исторических потрясений и социально-экономических реформ. Рухнуло советское государство, разбалансировались все этажи общества, в гибельной ситуации оказались многие отрасли.

Как рассказывал мне в интервью ныне покойный академик Виктор Михайлов, возглавлявший в 90-е годы Министерство по атомной энергии, «на атомщиках еще висела тень «чернобыльского компромата», и строители АЭС переживали критические времена бездействия. Умение строить атомные электростанции тогда не было востребовано, оно вызывало отторжение у общества. Но профессионалы понимали, что надо спасать блестящую когорту атомной элиты, специалистов, оставшихся не у дел в процессе жесткоцй отечественной ломки, и это понимали также в Кремле».

Предложение Тегерана было принято. Двадцать четвертого августа 1992 года правительства России и Ирана подписали соглашение о сотрудничестве в сфере мирного использования атомной энергии, а на следующий день уже было заключено соглашение о продолжении строительства АЭС в Бушере.

… «Когда мы, группа российских специалистов, впервые прибыли в Бушер, к месту брошенной стройки, с целью понять, что именно предстоит доводить до ума, всех охватила тоска и немота изумления, - рассказывал мне в ту пору переводчик группы Валерий Тюрин. - Перед нами стояли искалеченные стены, почти занесенные песком. Реактор был во многом готов, однако оставалась незавершенной сферическая оболочка – крыша здания, а само оно зияло пробоинами от ракет времен ирано-иракской войны. Объект почти 20 лет простоял один на один с природой - во власти палящего солнца, песчаных вихрей пустыни и соленых ветров Персидского залива, покрываясь «культурным слоем». Мы вошли внутрь, и были встречены шипением змеиного кагала, заселившего это укромное место и явно недовольного нашим появлением. Змеи расползались на глазах…»

Но трудные задачи только разжигают азарт профессионалов. Засучили рукава – и пошла работа, очень трудная и очень интересная с инженерной точки зрения. Потом привезли семьи, благо поселок, где предстояло жить специалистам, был достаточно комфортным – все же строили немцы, для себя, надеясь жить здесь долго и вслед за одним блоком – строить новые…

Но жребий не выпал, и немецкий уют в Бушере через пять лет был оставлен в наследство русским строителям.

"Таких строек не бывает!"

"Не дай Бог нам еще одной такой стройки! Таких строек мир еще не знал, их просто не бывает! Мы взялись за «Бушер» с отчаяния, - воскликнул когда-то в беседе со мной бывший директор Управления по строительству АЭС в Иране Александр Афров. - У нас с иранцами был подписан контракт на два блока средней мощности ВВЭР-440, и строить должны были на новой площадке. Но это разумное предложение не было утверждено в меджлисе, депутаты сказали: «Давайте, всё же будем достраивать то, что есть». Решение было совершенно некорректным с технической точки зрения – депутаты, конечно, мало что понимали в атомной энергии. Однако рассуждать не приходилось. Со строительной частью дело обстояло проще, но большую «головную боль» доставляло оборудование. По условиям контракта, предстояло максимально интегрировать в наш проект «наследство», оставшееся от немцев, а они успели завезти немало, почти три четверти того, что требовалось для стройки».

Всё это оборудование, как уже было сказано выше, находилось в неприемлемом состоянии и требовало серьезного технического обследования. Специалистам пришлось проработать каждую «железку» - оценивали, отбраковывали, подвергали экспериментам. Через руки экспертов суммарно прошло 35 тысяч единиц различных деталей, конструкций и систем, предназначенных для АЭС. Титанический труд занял четыре года. В итоге оказалось, что можно применить только 5 тысяч единиц, остальное – пришло в негодность или категорически не совмещалось с русским проектом. За всем процессом неотступно наблюдала иранская комиссия, решения утверждались совместно.

В контракте изначально предусматривалось, что реакторная установка, турбоустановка, спецкорпус по хранению радиоактивных отходов и еще ряд систем будут российскими. После долгой инженерной аттестации «немецкого наследства» пришлось дозаказывать у иностранного заказчика оборудование, принимать то, что было изготовлено на российских заводах.

В итоге через руки строителей было пропущено до 46 тысяч тонн различного оборудования (из них 14 тысяч – проинтегрированное немецкое). Внедрить всю эту громаду в высокотехнологичный проект, смонтировать, привести в соответствие, достичь идеала (в атомной отрасли другой стандарт невозможен) стоило невероятных усилий. Причем в мире не существовало никакого опыта подобной работы, и его приходилось обретать на ходу – искать способ, как можно сроднить две совершенно разные конструкторские идеи, два самодостаточных стиля и принципа атомостроительной мысли – германской и российской.

В общем, искусство, с которым всё преодолевалось, было сродни виртуозному мастерству лесковского «левши», сумевшего подковать блоху.

Не стройка, а гроссмейстерская шахматная партия

Обычно строители празднуют закладку первого кубометра бетона, но в Бушере праздновали... первую вырубку 3,5 тысяч кубометров бетона из реакторного отделения. Это было необходимо, чтобы вместить российское оборудование. Габариты не совпадали с немецкими параметрами, реакторная установка принципиально другая, да и парогенераторы у россиян - вертикальные, тогда как у Siemens – горизонтальные. И подобные технические "разночтения" проявлялись на каждом шагу. Однако решения так или иначе находились, дело двигалось. "Это была не стройка, а гроссмейстерская шахматная партия, где надо было продумывать свои решения намного вперед, если не хочешь получить "мат", - рассказывал один из участников стройки инженер Геннадий Толбухин.

Российско-иранский контракт на строительство АЭС был заключен в январе 1995 года, и специалисты «Зарубежатомэнергостроя» начали работу. Позже дело продолжал, и уже до конца, его нынешний приемник - инжиниринговая компания «Атомстройэкспорт» в системе госкорпорации «Росатом».

Согласно контракту, Россия обязалась поставить один реактор модели ВВЭР-1000, ядерное топливо для него, а также подготовить иранских специалистов для обслуживания АЭС. Завершить работу планировалось в 1999 году. Но, как оказалось, это был очень оптимистичный вариант. АЭС «Бушер» понадобилось еще больше десятилетия, чтобы запустить реактор.

Стройка, на которой было занято 2750 человек (1735 россиян, остальные - рабочие иранских фирм, принимавших участие в строительстве под контролем российских специалистов) шла в атмосфере постоянной нервотрепки. Стороны оспаривали проблемные ситуации, конфликтовали, работы неоднократно приостанавливалась, переходила в вялотекущий режим. При этом – изматывающий климат и сизифов фронт работ.

В 2006 году между заказчиком и подрядчиком разразился настоящий скандал. Российская сторона обвиняла Иран в недостаточном финансировании строительства. Дело дошло до крайности - Тегеран заявил о том, что он уже рассматривает другие кандидатуры для завершения строительства. Но это, конечно, были эмоции – кто бы мог еще взяться за такое технически головоломное дело, приобретшее репутацию одиозного, почти безнадежного.

Позже были еще и распри из-за ядерного топлива - спорили о цене, о том, когда доставят твэлы из Новосибирска, с завода химконцентратов и пр. Недопонимание между сторонами преодолевалось более года, после чего заказчик и подрядчик всё же "ударили по рукам" и возобновили работы с новой энергией. Правда, ситуация была уже принципиально иной: Россия «не достраивала» АЭС, а сооружала станцию под ключ, с развязанными руками и полной мерой ответственности.

Ядерное топливо въезжало в Бушер, будто Кир Великий

Прошло немало коловоротов природы, прежде чем 21 августа 2010 года прибывший в Бушер глава «Росатома» Сергей Кириенко объявил о завершении строительства АЭС и переходе к новому этапу - физическому пуску. Процесс загрузки ядерного топлива проходил под пристрастным оком МАГАТЭ, контролировавшем каждый шаг.

Попутно замечу, что ядерное топливо это - не какая-то масса, жидкость, твердь или другая субстанция. Оно изготавливается и поставляется в виде тепловыделяющих сборок, которыми "начиняется" реактор. У модели ВВЭР-1000, примененной в АЭС "Бушер", активная зона состоит из 163 сборок, заполненных таблетками, содержащими 8 граммов диоксида урана. Всего в энергоблок загружается более 17 млн. таких таблеток, и каждая их них эквивалентна энергии 50 баррелей нефти, 40 тонн каменного угля, 900 кубометров природного газа.

Тут сразу становится понятно, почему многие страны, даже имея богатые естественные кладовые нефти, газа, какими обладает Иран, всё же стремятся заполучить атомные источники энергии - ёмкие, экологичные, дающие возможность беречь невосполняемые кладовые природы.

Конечно, существует проблема т.н. ядерных отходов. Опять же, это не какая-то «гадость», достойная мусорной свалки, как представляет себе обыватель, а предмет, заслуживающий эпитет "драгоценный", - столько дорогостоящих элементов он содержит. Да, пока еще физики не нашли способа, как в полной мере переработать, утилизировать "ядерные отходы" - многие из них содержат продукты долгого распада, их приходится хранить в остеклованном виде, в специальных хранилищах. Но жизнь идет вперед, в колыбелях лежат будущие физики, которые, наверняка, найдут решение. А, возможно даже, они уже слушают лекции в университетских аудиториях...

...Ядерное топливо (атомщики добавляют к нему эпитет «свежее») было доставлено в Бушер за 20 дней до начала физического пуска, в первый августовский день. Это обычное, вполне техническое дело для Тегерана было "знаковым", вожделенным, поскольку страна жила в турбулентной атмосфере политических пререканий, подозрительности и недоверия, связанных с т.н. "иранским ядерным досье". Именно поэтому церемония завоза ядерного топлива в хранилище была обставлена подчеркнуто торжественно: казалось, в Бушер явился на колеснице сам Кир Великий. Прибытию топлива вместе с иранцами радовались и русские, которым хотелось как можно скорее завершить, наконец, этот "бесконечный" проект.

Но не тут-то было. По требованию МАГАТЭ, топливо выгружалось из реактора и потом снова загружалось. Инспекторское око, видимо, что-то подозревало, искало, но не нашло.

Не страшен даже тяжелый "Боинг"...

За четыре дня до приезда главы Росатома Сергея Кириенко, 17 августа 2010 года, "Бушер" пережил остросюжетное ЧП, напряженный драматический момент, завершившийся вмешательством боевой ракетной установки. Утром 17 августа истребитель F-4 ВВС Ирана, по непонятной причине, нарушил двадцатикилометровую бесполетную зону вокруг Бушерской АЭС. Самолет пришлось сбить ракетным комплексом ПВО. В мире хорошо помнили трагедию американских зданий-близнецов. К счастью, оба пилота благополучно катапультировались. Никакого криминала: оказалось, что экипаж выполнял тренировочный полёт и "заблудился" в небе по причине технической неисправности самолета.

Тут несведущий может подумать: "А если бы атомная станция уже действовала и над ней появился бы не "заблудившийся истребитель", а злонамеренный самолет-террорист, имеющий цель протаранить реакторное здание... Что тогда?"

Ничего. Чернобыльская трагедия стала жестоким, но и бесценным уроком, многому научившим российских атомщиков, и теперь АЭС проектируются и, соответственно, сооружаются с большим запасом прочности. В частности, реактору ВВЭР-1000 не страшно даже падение тяжелого "Боинга".

Нельзя забыть и о другом ЧП - землетрясении с магнитудой 6,6 баллов, произошедшем в районе Бушера в апреле прошлого года. Стихия разрушила несколько населенных пунктов, были жертвы и пострадавшие. В тектонической зоне оказалась и АЭС "Бушер" - как будто сама мать-земля проверяла станцию на прочность. Эпицентр находился всего в сотне километров от новенькой АЭС, толчки, конечно, ощущались, но станция продолжала работать в штатном режиме, а радиационный фон сохранял норму. Российские специалисты успокаивали: конструкция способна выдержать землетрясение в девять баллов по шкале Рихтера. А в Индии блок ВВЭР-1000 спокойно выдержал удар цунами.

Здесь к месту сказать о том, насколько в целом безопасен построенный в Бушере атомный реактор. Цифры, снимающие сомнения, таковы: допускается вероятность одной аварии в миллион лет... На этом фоне век атомной станции, которой регламентом отведено от 40 до 60 лет, - просто мгновение, равно, как и век человеческий.

Миром правит джоуль, и ничего тут не поделаешь

«Напряженный труд делает людей нечувствительными к огорчениям», гласит мудрость Цицерона. В Бушере имел место тот самый случай. Между тем огорчения были, и весьма серьезные. Иногда для русских стройка, что называется, «висела на волоске». Достаточно еще раз вспомнить тот конфликтный политический фон, бесконечные миссии МАГАТЭ - от 50 до 70 экспертных проверок в год, которые проверяли документацию, оценивали меры безопасности, вникали во все мелочи. Иран во всем шел навстречу - обещал сообщить заведомо сроки пуска станции, согласился возвращать в Россию облученное (отработавшее) ядерное топливо, а также присоединиться к венской Конвенции о ядерной безопасности (недавно это обновленное намерение подтвердил иранский президент Хасан Роухани).

Пуск станции был, конечно, большим успехом. Однако в международном пространстве его интерпретировали по-разному. Во-первых, не все считали его таковым: оппоненты говорили, что объект, мол, не так уж идеально построен, у заказчика остаются претензии и пр. Но зачем бы тогда заказчик делал плохому подрядчику новые предложения? Не логично, как-то.

В ходу был и такой аргумент : "Иранский успех "Бушера", завершение этого проекта является еще одним свидетельством того, что международные санкции, принятые для того, чтобы сорвать ядерные амбиции Ирана, не работают».

Но почему у Ирана, одной из древнейших цивилизаций мира, не может быть подобных амбиций? Я имею в виду, конечно, их мирный аспект. Правила МАГАТЭ не запрещают ни одной стране сооружать АЭС. И чтобы не было опасной "кустарщины", государства, обладающие ядерными технологиями, призваны помогать строить АЭС тем, у кого нет опыта в этом деле. Мировому сообществу, наверняка, жилось бы более комфортно и безопасно, когда бы все принятые международные договоренности работали бы надежно, как часы, швейцарские, конечно.

Санкции в отношении Ирана, беспрецедентное давление американцев, всячески вставлявших палки в бушерские колеса, объясняются, конечно, тем, что они двукратно не хотели завершения строительства «Бушера»: и потому что "страна-изгой" всё же заполучит ядерный объект (пусть даже мирный), и еще потому, что реализует проект Россия, укрепляя тем самым имидж надежного, высокотехнологичного партнера, а заодно и свои позиции на Ближнем Востоке в целом.

Взяться за Бушер – было действительно отчаянным, почти сумасшедшим делом со многими рисками, с непредсказуемым исходом, и при этом на кону были имидж страны, ее честь. Но сегодня ясно, что Россия не ошиблась, решившись на бушерскую стройку. Выполнена инновационная, творчески захватывающая инженерная работа. И «все змеи» остались позади. Иранцы просят россиян соорудить второй блок – парная АЭС эффективнее, экономичнее. И вообще – у них грандиозные планы, правда концептуальные, пока без экспертных оценок и экономических обоснований - соорудить 11, а то и больше атомных энергоблоков… Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Предполагали  построить "Бушер" германские специалисты, а жребий выпал русским...

Сегодня у российской госкорпорации «Росатом» список очередников , желающих построить АЭС: турки, белорусы, вьетнамцы, аргентинцы, египтяне, алжирцы, индонезийцы и список можно продолжать. Даже англичане не прочь воспользоваться услугами русских атомостроителей.

Что делать, "миром правит джоуль"...