ПУТИН НЕ ПРИЕДЕТ

Президент России Владимир Путин не встретится со своим новым иранским коллегой Хасаном Роухани во время поездки по странам Каспийского бассейна. Вместо встречи, которую российская сторона предлагала провести в порту Бендер-Энзели, президенты повидаются позже, но уже в Бишкеке, во время саммита ШОС. И это, конечно же, будет встреча в совершенно другом формате, в кулуарах многосторонних переговоров – и не более того. От встречи в Бендер-Энзели отказалась сама иранская сторона, которой важно было увидеть Путина в Тегеране, а не в приморском порту.

Поездка в Тегеран вполне естественна для иранского руководства. Путин воспринимается как партнер для переговоров с аятоллой Хаменеи, являющимся конституционным главой государства – а вовсе не как собеседник президента, имеющего весьма ограниченные полномочия. И в этом смысле нежелание российского президента посещать иранскую столицу воспринимается не только как дипломатический жест, но и как стремление усилить позиции нового президента Ирана, отнюдь не являющегося любимчиком аятолл. Путин, впрочем, мог об этом вообще не думать. Для российского президента важно было объехать порты прикаспийских государств в рамках подготовки к Каспийскому саммиту. Заодно можно было бы продемонстрировать, что отношения между Россией и Ираном не находятся на точке замерзания – а после отказа Москвы поставлять Тегерану комплекс С-300 можно говорить именно о заморозках. В Кремле могли рассчитывать, что сама готовность российского президента приехать в Иран станет настоящим жестом доброй воли – в особенности если принять во внимание международную изоляцию Ирана и стремление нового президента ее прорвать. Но не учли, что помимо Роухани в Тегеране есть и другие игроки. И то, что Путина не будет в иранской столице для них неприемлемо – пусть лучше вообще не приезжает.

К тому же сегодня, после отказа России от военного сотрудничества с Ираном в рамках, интересующих Тегеран, у двух стран просто нет общей повестки дня для содержательных переговоров. Она действительно может появиться, если Роухани в самом деле сможет прервать международную изоляцию страны и ему понадобятся союзники не для противостояния Западу, а для договоренностей с Западом. В этом случае с Путиным действительно будет что обсудить – и место такой дискуссии особого значения иметь не будет. Впрочем, как это уже не раз бывало в российско-иранских отношениях, когда Тегеран договаривается с Западом, он мгновенно забывает о Москве.