Иран-Афганистан: сложное партнерство в преддверии вывода американских войск

25 июня 2012
A A A


Афганское направление является одним из ключевых в иранской внешней политике. В приоритетах иранской внешнеполитической доктрины оно занимает второе место после Ирака и региона Персидского Залива. История экономических, политических и культурных связей между двумя странами насчитывает два с половиной тысячелетия. Достаточно сказать, что значительная часть современной территории Афганистана входила в состав иранских империй Ахеменидов и Сасанидов, а афганский город Герат принадлежал Ирану вплоть до падения династии Сефевидов (1725 год). Огромная протяженность и трудность для охраны ирано-афганской границы обуславливает чрезвычайную важность афганского направления для обеспечения безопасности ИРИ. Значительную угрозу для нее создал приход к власти в Афганистане движения «Талибан» во второй половине девяностых годов прошлого века. Убийство талибами девяти иранских дипломатов в афганском городе Мазари-Шариф в 1998 году чуть было не привело к началу полномасштабной войны между двумя странами. Кроме того, в Тегеране были чрезвычайно болезненно восприняты агрессивные действия талибов против иранских политических союзников: шиитов-хазарейцев и гератского регионального барона Исмаил-хана. Вероломное убийство талибами хазарейского политического лидера аятоллы Мазари в 1995 году и последующий геноцид в отношении этого шиитского этноса привели Тегеран к необходимости противостоять власти талибов. В конце девяностых годов Иран совместно с Индией и Россией оказывал военную и политическую поддержку антиталибскому Северному Альянсу. Поэтому американская оккупация Афганистана в конце 2001 года была воспринята в Тегеране двойственно. С одной стороны, появление войск стратегического противника создавало угрозу восточному флангу Ирана. С другой стороны, падение экстремистского ваххабитского режима талибов в Кабуле было воспринято иранской политической элитой с облегчением. Некоторые американские аналитики отмечают, что поддержка Ираном на первом этапе антитеррористической операции в Афганистане создавала предпосылки для американо-иранского сотрудничества на афганском направлении, а затем и для сближения двух стран по другим вопросам. Однако внесение Ирана администрацией Буша в «ось зла» в 2002 году положило конец надеждам на нормализацию американо-иранских отношений. С самого начала Иран демонстрировал готовность к установлению дружественных, партнерских отношений с новым правительством Хамида Карзая в Кабуле. В 2002 году правительство ИРИ выделило Афганистану 570 миллионов долларов в рамках экономической помощи. В 2006 году состоялось выделение еще 100 миллионов долларов. Кроме того, в период 2002-2010 годов иранская гуманитарная помощь, направленная в Афганистан, составила один миллиард долларов. Два миллиона трудовых мигрантов из Афганистана работают в настоящее время на территории Ирана. Их денежные переводы являются значительным экономическим подспорьем для многих афганских семей. Иран активно осуществляет в Афганистане несколько значительных экономических проектов. Особый интерес в плане ирано-афганского экономического сотрудничества представляют решения трехсторонней встречи министров иностранных дел Таджикистана, Ирана и Афганистана, состоявшейся в апреле 2009г. в афганском городе Мазари-Шариф. Главный итог встречи – заказ иранской компании «Мушонир» подготовки технического проекта ЛЭП-220 из Таджикистана в Афганистан, и далее, в Иран. Афганские энергетики начали строительство своего участка от г. Пули Хумри, который будет соединен с таджикским участком, берущим начало с подстанций Сангтудинской ГЭС в Таджикистане. При этом необходимо уточнить, что помимо ГЭС «Сангтуда-1», построенной в мае нынешнего года российскими специалистами, Иран строит станцию «Сангтуда-2», завершение которой планируется на 2011г. Строительство ЛЭП, протяженностью 120 км, выполняется индийскими компаниями KEC International и RPG Transmission, ставшими победителями международного тендера. Общая стоимость проекта, финансируемого Азиатским банком развития (АБР), Исламским банком развития, Фондом ОПЕК и правительством Таджикистана оценивается в $ 109,5 млн. США. Большое внимание уделяется и осуществлению других иранских инфраструктурных проектов в Афганистане. Так, в 2011 году было закончено строительство железной дороги, соединяющей иранский пограничный город Торбат Хейдарие с Гератом. Эта магистраль позволяет соединить Герат с иранским портом Чабахар на побережье Персидского Залива и, таким образом, наладить новый маршрут поставки товаров в Афганистан из Китая и стран Южной Азии. Иранскими инвесторами построены несколько цементных заводов на территории Афганистана. Расширение двусторонних торговых связей привело к тому, что большая часть продовольствия и нефтепродуктов поступает в Афганистан из ИРИ. Иранцы осуществляют также несколько программ по обучению афганских кадров, в частности, пилотов гражданской авиации. Большая часть иранских экономических проектов осуществляется в регионах, традиционно близких Ирану в культурном и экономическом отношении. К ним относятся, прежде всего, Герат, Хазараджат, населенные таджиками северо-восточные провинции Афганистана. Эта близость обуславливает и выбор политических союзников в соседнем государстве. Оказывая поддержку правительству Хамида Карзая, иранцы понимают слабость и неэффективность его администрации, ее неспособность контролировать большую часть страны. Многие иранские дипломаты в кулуарах называют Карзая «мэром Кабула». К сожалению, Северного Альянса как действенного политического движения в настоящее время не существует. Этому способствовала многолетняя тактика американских и пакистанских спецслужб и карзаевской администрации по подрыву позиций конкурентов. Традиционными партнерами Тегерана в Афганистане остаются лидер северо-восточных таджикских провинций маршал Мохаммад Фахим, лидер хазарейской партии «Хезб–э-вахдат» Мохаммад Мохаккик и лидер партии «Хезб-э-ислами» Гульбеддин Хекматиар, проживший несколько лет в эмиграции в Иране. Большой удар по иранским позициям в этой стране нанесло убийство в сентябре 2011 года руководителя Совета по национальному примирению, бывшего президента Афганистана Бурхануддина Раббани, тесные связи которого с Ираном насчитывали не один десяток лет. Как уже было отмечено, афганское направление играет чрезвычайно важную роль для обеспечения национальной безопасности ИРИ. Главными вызовами безопасности Ирана являются наркоторговля и террористическая активность, осуществляемые с афганской территории. В последнее время уровень наркотической угрозы со стороны Афганистана резко вырос. В Иране официально зарегистрированы около миллиона наркоманов. На борьбу с наркотрафиком в этой стране ежегодно затрачивается около 600 миллионов долларов. Однако, совершенно понятно, что никакие активные действия иранской полиции и КСИР на границе не приведут к позитивным переменам до тех пор, пока коренного перелома в отношении наркобизнеса не произойдет в самом Афганистане. Что касается терроризма, то наибольшее беспокойство в Иране вызывает активность ваххабитской организации «Джундулла», действующей на территории иранского Белуджистана. В 2009 году «Джундулла» осуществила ряд масштабных терактов, включая взрывы в нескольких шиитских мечетях в Захедане. В 2010 году иранским спецслужбам удалось поймать и казнить лидера террористов Абдумалика Риги, пользовавшегося помощью ЦРУ. И хотя наибольшую угрозу в смысле действий «Джундуллы» несет пакистанское направление, есть информация о том, что эта организация активна и в афганской провинции Гильменд. Исходя из этого, главными целями ИРИ в Афганистане являются стабилизация политической обстановки в этой стране, сохранение единого афганского государства с сильным центральным правительством, способным контролировать обстановку и противостоять террористической и наркотической угрозам. Не меньший интерес для Тегерана представляет сохранение независимости Афганистана от внерегиональных центров силы, прежде всего от США и НАТО. В этой связи большое беспокойство в Тегеране вызывают планы по сохранению американского военного присутствия в Иране после 2014 года. Как известно, составной частью американо-афганского договора, вынесенного на рассмотрение Кабула на майском саммите НАТО в Чикаго, является сохранение трех американских военных баз в Афганистане (в Баграме, Шинданде и Кандагаре) на период до 2024 года. Иранская политическая элита понимает, что сохранение американского военного присутствия в соседней стране направлено на стратегический контроль США над территорией центральноазиатских государств, Китая и Ирана. Обсуждение соглашения о стратегическом партнерстве с США вызвало раскол в афганском обществе, значительная часть которого выступает против американского военного присутствия на афганской земле. В этих условиях правительство Карзая решило разыграть карту афганского национализма, направив ее против Ирана. 21 мая 2012 года в Кабуле был задержан и вывезен афганскими спецслужбами в неизвестном направлении руководитель афганского бюро агентства «Фарс» Абдулвахед Хакими, обвиненный в шпионаже в пользу Тегерана. Карзай обвинил иранского посла в Кабуле Абульфази Зохреванда в оказании влияния на депутатов афганского парламента с целью воспрепятствовать ратификации американо-афганского договора. В ответ 25 мая МИД Ирана выступил с заявлением, в котором отражено иранское отношение к соглашению о стратегическом партнерстве между США и Афганистаном. В заявлении сказано, во-первых, о «неясной роли» американских войск и военных баз в Афганистане, которая вызывает озабоченность Ирана и других стран региона. Во-вторых, о том, что договор неспособен обеспечить безопасность Афганистана, но приведет лишь к дальнейшей дестабилизации обстановки в стране. В-третьих, в заявлении выражена убежденность руководства ИРИ в том, что достижение мира и безопасности в Афганистане возможно только при условии вывода всех иностранных войск, закрытия военных баз и начала широкого внутриафганского диалога в рамках Совета по национальному примирению. Ответом на заявление МИД Ирана стало выступление в Герате советника президента Карзая по национальной безопасности Рангина Дадфара Спанты. Спанта, в частности, заявил, что Иран распространяет в регионе угрозу религиозного радикализма и национализма, и ответом на нее стало подписание соглашения с США. Иранский посол в Кабуле Зохреванд, отвечая на выпады высокопоставленного афганского чиновника, высказал мнение о том, что последствия этого соглашения не ограничены Афганистаном, но будут иметь региональное и трансрегиональное влияние. Он попросил афганское правительство более внимательно подойти к рассмотрению соглашения. По его мнению, афганское правительство должно принять во внимание озабоченность Ирана и вынести окончательное решение, приняв во внимание интересы афганского народа и других стран региона. Позиция Ирана по мирному урегулированию и стабилизации обстановки в Афганистане полностью совпадает с российскими интересами и целями в этой стране, что создает возможность для продуктивного российско-иранского сотрудничества по афганской проблеме. Более того, взаимодействие двух стран по Афганистану могло бы оживить российско-иранские отношения и придать им новый импульс.
Александр Кузнецов, <i>Специально для Иран.ру</i>

Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.