Арабский мир - пути развития

28 декабря 2006
A A A


В.М. Ахмедов Страны Ближнего Востока стоят сегодня перед выбором дальнейшего пути развития. Проблемы принятия верного решения и выработки оптимального политического курса осложняются масштабностью, комплексностью и неотложностью задач, которые приходится решать руководителям этих государств в условиях весьма непростой региональной ситуации, отличающейся наличием нескольких зон нестабильности на востоке (Ирак, Афганистан) и на западе (Палестина, Израиль, Ливан) региона. Действительно, за всю свою новейшую историю Ближний Восток не переживал столь опасного периода. В большинстве стран региона зреют внутренние конфликты, которые не только чреваты подрывом существующей системы власти, но и угрожают в перспективе суверенитету и территориальной целостности самих этих государств. Подобное развитие событий во многом определяется общей отсталостью региона, последствиями войн в Ираке и Ливане, неурегулированностью арабо-израильского конфликта. Разгорающаяся гражданская война в Ираке на фоне подогреваемого суннитско-шиитского противостояния в регионе способна ускорить процесс дезинтеграции страны и привести к росту центробежных тенденций в других ближневосточных государствах. Успех исламского сопротивления в ходе недавней войны в Ливане пока не удалось конвертировать в изменение формулы власти в стране. Поляризация политических сил только усиливается и может поставить Ливан на грань гражданской войны. Окрепшее стремление Ирана к региональному доминированию посредством упорного продвижения своей ядерной программы меняет баланс сил на Ближнем Востоке и остро ставит вопрос о пересмотре всей структуры межарабских и региональных отношений, переживающих сегодня системный кризис. Усиливающийся в регионе раскол по конфессиональным и этническим линиям существенно ослабляет светский характер идеологии арабского национализма за счет его замещения идеями политического ислама и этноконфессионального сепаратизма, которые под воздействием происходящих в регионе процессов приобретают все более радикальный характер, что ведет к возникновению трудноразрешимых конфликтов нового поколения. В такой обстановке нынешнее внешнее спокойствие на улицах Каира, Дамаска, Бейрута, Аммана, Эр-Рияда может оказаться обманчивым и внезапно взорваться волной массовых беспорядков и насилия. Растущая бедность, неграмотность, социальная незащищенность подавляющей части населения многих ближневосточных государств на фоне усиливающейся социальной поляризации, углубляющихся противоречий между интересами правящего класса и народных масс требуют реализации неотложных мер по социально-экономической модернизации, политической либерализации и пересмотру этики взаимоотношений элиты и других групп населения. В противном случае регион спустя полвека может вновь стать свидетелем серии социальных революций и государственных переворотов. Набирающий темпы процесс смены правящих элит вполне закономерно ставит вопрос о способности нового поколения арабских правителей и готовности традиционных лидеров осуществлять системные социально-экономические и политические преобразования в условиях обострения борьбы за власть и внешней нестабильности в регионе. Сегодня в руководящих кругах арабских стран происходит переоценка прежнего курса приоритетности демократических преобразований перед решением задач экономической модернизации, социального развития и ближневосточного урегулирования, принятого еще несколько лет назад под воздействием внутренних проблем и в результате массированной кампании давления со стороны американской администрации, поддержанной рядом западных государств. Лидеры многих ближневосточных государств весьма скептически относятся к тому, что установление в их странах демократии по западным образцам обязательно обеспечит экономический прогресс, будет способствовать справедливому решению арабо-израильского конфликта и поможет укрепить национальный суверенитет и территориальную целостность государства. Находящийся у власти с 1978 г., президент Йемена А. Салех изменил ранее принятое решение не выдвигать свою кандидатуру на очередных президентских выборах. В сентябре с.г. он вновь был переизбран на семилетний срок. Сирийский президент Б. Асад и его команда реформаторов стали меньше говорить о планах экономической модернизации и политической либерализации в САР. Куда большую озабоченность сирийского руководства вызывают ныне проблемы вывода Сирии из навязанной США политической изоляции, устранения угрозы вооруженной конфронтации с Израилем, сохранения режима у власти и поддержания стабильности в стране. Со времени парламентских и президентских выборов в Египте в 2005 г. власти страны мало продвинулись вперед по пути демократии. Отсрочка на неопределенный срок муниципальных выборов, массовые аресты членов оппозиции, принятие новых законов, позволяющих властям контролировать решения судов, и тому подобные меры указывают на явный отход египетских властей от прежнего курса. Публично озвученные Х. Мубараком в ноябре с.г. планы изменить 76-ю статью действующей конституции, определяющей порядок смены власти в стране, пока не обрели практических контуров и подвергаются сомнениям в искренности со стороны оппозиции. В Иордании в мае с.г. полиция арестовала четырех членов парламента, осмелившихся выразить соболезнования семье убитого члена руководства «Аль-Каиды» Аз-Заркави. В Марокко и Алжире власти ужесточили цензуру и ввели ограничения в отношении печатных изданий, публиковавших критические материалы о деятельности правительства. Инициированная в мае с.г. алжирским президентом отставка премьер-министра может рассматриваться как шаг на пути к изменению действующей конституции, позволяющий А. Бутефлика переизбраться на новый, третий по счету, пятилетний президентский срок. Несмотря на то, что в феврале 2005 г. впервые в истории Саудовской Аравии там были проведены муниципальные выборы, избранные городские советы так и не смогли собраться к июню текущего года. Вызов на «ковер» в Консультационный совет королевства в октябре с.г. нескольких «проштрафившихся» министров можно было бы расценить как шаг в сторону позитивных перемен, если бы этот институт государства обладал реальными властными полномочиями. Действительно, как показывает практика, западные образцы демократии трудно адаптируются на арабо-мусульманской почве. Историко-культурная и мусульманская традиции освещают различного рода авторитарные режимы правления. После Первой мировой войны и освобождения от господства Османской империи в ряде стран Ближнего Востока колонизаторы установили политические режимы, построенные по образцу политических систем метрополий. В первые годы после Второй мировой войны и обретения политической независимости пришедшие к власти национальные правительства не без помощи бывших колонизаторов заимствовали многие западные демократические институты. Однако поскольку социальная структура бывших колоний и полуколоний имела лишь отдаленное сходство со своими аналогами в бывших метрополиях, пересаженные на почву традиционных обществ демократические институты оказались мало похожими на свои западные прототипы. Как правило, они оказывались неэффективными и нередко служили только прикрытием для установившихся в 1950–1970-е гг. в большинстве арабских стран авторитарных по существу режимов, независимо от их идеологической и политической ориентации. В целях преодоления дезинтеграционных тенденций в условиях многоконфессионального и полиэтнического характера общественного устройства им не оставалось ничего другого, как опираться на концентрацию власти, чьи непререкаемость и авторитет базировались на силе и принципе лояльности руководству. Неоднородный состав традиционного общества, его раздробленность, отсутствие в нем социальных сил, способных повести за собой широкие массы населения, вели к этатизму и авторитаризму. Однако именно сильное государство и авторитарные методы управления смогли мобилизовать ресурсы, необходимые для создания современных отраслей экономики, и обеспечить политическую стабильность в первые десятилетия независимого развития в ряде арабских стран. Начавшиеся в 1970–1980-е гг., как правило, контролируемые «сверху», процессы экономических реформ и частичной политической либерализации в большинстве государств региона как ответ на вызов комплексных проблем общественно-экономического развития и расширяющихся международных экономических связей способствовали некоторому ослаблению прежних авторитарных методов правления. Однако нарастание кризисных явлений в экономике и политике арабских государств в последние два десятилетия XX века на фоне усиления этнических и конфессиональных противоречий в них, роста межарабских разногласий, ограничения влияния идей арабского национализма и распространения идеологии политического ислама побудили власти этих стран начать пересмотр прежних политических концепций и внесение коррективов в планы развития. Лидеры большинства государств региона были вынуждены признать, что, несмотря на огромные доходы от экспорта нефти и вне зависимости от декларированной модели развития, им не удалось обеспечить быстрый переход преимущественно традиционной экономики их стран к постиндустриальной стадии развития и тем самым ликвидировать отставание от ведущих промышленно развитых государств Запада. Более того, экономическая и политическая подконтрольность многих государств региона Соединенным Штатам и ведущим западноевропейским странам значительно возросла после первой войны в Персидском заливе 1991 г. и распада СССР. В 1990-х — начале 2000 гг. под воздействием экономических трудностей, обозначившихся подвижек в мирном процессе и демонстрационного эффекта демократизации в других регионах некоторые арабские правительства попытались укрепить свою легитимность путем выборов. Однако в главном выигрыше от этой либерализации оказались политические движения ислама, чья приверженность демократическим ценностям Запада представляется весьма спорной. В отдельных странах региона представители политических движений ислама уже продемонстрировали возможность прихода к власти мирным, демократическим путем. Ряд подобных движений и организаций, особенно те из них, которые выступают внутри своих стран с радикальных позиций, требуя восстановления социальной справедливости и равенства, а на региональной арене зарекомендовали себя как последовательные борцы против «сионистской угрозы и американского империализма», пользуются поддержкой значительной части «арабской улицы». Поэтому нельзя исключать, что при определенных внутренних и внешних условиях они могут взять власть в ряде арабских стран. Однако это вовсе не означает, что они обладают в настоящий момент возможностью удержать эту власть в течение достаточно долгого времени и тем более способны справиться с решением указанных выше сложных внутри- и внешнеполитических задач самостоятельно, без существенной собственной трансформации. В течение последних десятилетий организации типа «Братьев-мусульман», «Исламского фронта спасения», ХАМАС, «Хизбаллы» либо находятся на положении гонимой оппозиции внутри своих стран (Египет, Сирия, Алжир), либо, как показали недавние события в Палестине и Ливане, сталкиваются с активным неприятием со стороны правящего класса ряда ведущих арабских стран и Запада. В результате эти организации пока не обладают устойчивыми политическими позициями внутри своих стран и не пользуются согласованной поддержкой различных слоев общества. У них пока нет необходимого опыта государственного управления. Программы развития, учитывающие интересы большинства многоконфессионального и полиэтнического населения этих стран, только разрабатываются. Вероятность легитимации их власти весьма сомнительна не только за рубежами, но и внутри собственной страны. Как показывает опыт ХАМАСа в Палестине и «Хизбаллы» в Ливане, руководители многих подобных организаций вынуждены считаться с этими реалиями. Революционный путь прихода к власти представляется им в нынешних условиях весьма рискованным, поскольку в случае неудачи они могут не только потерять власть, но и надолго оказаться на обочине развития своих стран. Поэтому они пока склонны к диалогу с действующей властью и поддерживают идею правительств национального единства, о создании которых сегодня говорят практически все от Марокко до Афганистана. Как показали итоги выборов в ряде арабских стран, еще меньшим влиянием на процессы выработки решений располагают светские оппозиционные политические партии, будь то запрещенные или легализованные. Последние, будучи встроены властями в структуру квазиполитических объединений типа «народных фронтов» под руководством партии власти, служили внешним «демократическим» обрамлением однопартийных по сути режимов. В результате сегодня они испытывают острый кризис политической самоидентификации, а в их руководящих структурах идет ожесточенная борьба за лидерство. Правящие партии уже давно превратились в партию одного человека и не способны самостоятельно воспринимать идеи партийного плюрализма и политической конкуренции без сильной политической «инъекции» извне. Конечно, руководителям Алжира, Ливии, арабских монархий Персидского залива пока удается обеспечивать социальный мир, используя высокие цены на энергоносители. Однако большинству ближневосточных правителей все труднее становится «покупать» лояльность своего населения. Успехи религиозных политических движений и партий по сравнению с их либеральными светскими соперниками на выборах в Ираке, Египте, Палестине, Ливане напугали сторонников форсированной демократизации как на Западе, так и в самих арабских странах. Явные провалы трансатлантической «цивилизаторской» миссии в Афганистане, Ираке, Ливане и Палестине породили в кругах арабской правящей элиты законные опасения за свою собственную судьбу и будущее их государств. Стремление Запада навязать арабо-мусульманским государствам Ближнего Востока свои либеральные и демократические ценности в качестве универсальной модели общественного устройства вызывает ответную реакцию, воплощающуюся в возрождении и консолидации не западных цивилизаций, стремящихся построить общество по своим, отличным от Запада образцам. К тому же ни на Западе, ни на Ближнем Востоке пока не возникло ясного и устойчивого понимания того, какими могут и должны стать арабо-мусульманские страны в результате демократизации, каким будет их новое руководство и какую политику оно станет проводить. С другой стороны, усиливающаяся взаимозависимость различных государств и регионов мира в условиях глобализации и интернационализации общественного развития, ускорения основных экономических, социальных и политических процессов подталкивает арабские страны к поиску современных моделей развития, невозможных без модернизации экономических и политических структур. При этом сохраняются специфика, самобытность и многовариантность их моделей развития. Сегодня большинство арабо-мусульманских стран Ближнего Востока переживают переходный, индустриализующийся характер развития. Это предполагает создание не столько демократических режимов, сколько государства, ориентированного на модернизацию экономики и социальное развитие. Действительно, могут ли верно быть восприняты универсальные демократические ценности в большинстве стран региона, где в среднем 30-40% населения живут на 2 доллара в день, а 5-7% владеют 50% национального дохода, 50% жителей неграмотны, 20 млн человек безработные? Из 95 млн экономически активного населения арабских стран 50% заняты в сфере услуг и неорганизованном (теневом) секторе экономики, 31% в сельском хозяйстве и только 19% в промышленности. Некоторое увеличение темпов экономического роста к 2005 г. (в среднем 5,6%) по сравнению с 90 гг. прошлого века явилось не столько результатом экономических реформ, сколько было вызвано ростом потребления и увеличением государственных расходов в результате выросших цен на нефть. В то же время сохраняющиеся высокие темпы прироста населения позволяют предположить, что в ближайшие два десятилетия регион будет нуждаться в создании 100 млн новых рабочих мест. Решение этих острых социальных вопросов невозможно без структурных реформ экономики и крупных финансовых вливаний. Однако если размер зарубежных капиталовложений в экономику арабских стран в 2004 г. не превышал 8 млрд долл., то арабские инвестиции за рубеж в этот же период составили 1500 млрд долл. Таким образом, без достижения в обществе национального согласия и единства элит в поддержке целей социально-экономической модернизации, наличия у них возможностей осуществить их справиться с указанными трудностями вряд ли удастся. А это предполагает определенную либерализацию действующей политической системы. К тому же внедрение современных технологий и новых знаний, без которых невозможно провести экономическую модернизацию, неизбежно повлечет за собой изменение авторитарного стиля руководства и постепенный переход к демократическим принципам управления. С другой стороны, скороспелая демократия может оказаться контрпродуктивной и затруднить развитие. Это особенно заметно, когда происходит неизбежный выбор между быстрым ростом экономики и укреплением демократии. Внедрение рыночных стратегий развития может потерпеть крах из-за порождаемого ими экономического и социального неравенства и привести к эскалации политической борьбы, подрыву экономики и государственным переворотам, особенно в обществах незрелой демократии. Исторический опыт развития Европы, других регионов мира свидетельствует, что устойчивая демократическая система складывается как итог длительного социально-экономического развития. Тем более на Ближнем Востоке, где уровень политической культуры и развития общественного сознания в большинстве стран региона дает основания предположить, что демократия должна скорее являться итогом социально ориентированных экономических преобразований, а не опережать их. Поэтому на данном переходном этапе развития арабских стран в обществе существует неотложная потребность в эффективном руководстве со стороны государства как за ходом реформ, так и процессом демократизации. Без сильного государства индустриализующиеся арабо-мусульманские страны вряд ли смогут в нынешних условиях осуществить экономический прорыв и обеспечить постепенный переход от авторитаризма к демократии, избежав при этом серьезных внутренних потрясений.
Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.