Первый год президентского правления М.Ахмадинежада: внешнеполитические итоги

15 августа 2006
A A A


А.М. Вартанян После победы М. Ахмадинежада на президентских выборах наметилась тенденция постепенной смены верхушки внешнеполитического руководства страны. Появление в дипломатической элите новых фигур (министра иностранных дел М. Моттаки, секретаря Высшего совета национальной безопасности А. Лариджани) оказало решающее воздействие на формирование линии поведения Тегерана на международной арене, которая за текущий год претерпела существенную трансформацию. Первый год президентства М. Ахмадинежада протекал под знаком «ядерной проблематики», возведенной в ранг важнейшей внешнеполитической задачи руководства страны. Эта задача входила в число приоритетных у реформаторского правительства С.М. Хатами, однако сейчас она стала главной в повестке дня органов, отвечающих за разработку и проведение в жизнь установок и стратегий международной активности Тегерана. В течение года Тегеран последовательно добивался от Запада «зеленого света» на мирную ядерно-энергетическую деятельность с последующей возможностью создавать собственные центры по обогащению урана и формированию полного ядерного топливного цикла (ЯТЦ). По мере выявления бесперспективности разрешения существующих противоречий путем переговоров с ЕС, Россией и даже, возможно, США (американцы впервые заявили о готовности подключиться к диалогу с Тегераном в широком формате в мае-июне 2006 г.), под давлением американской администрации иранское «ядерное досье» было передано на рассмотрение СБ ООН. Затем была принята резолюция 1696, предписывающая прекратить к 31 августа все работы, связанные с обогащением. Таким образом, за первый год президентского правления М. Ахмадинежада иранская ядерная проблематика переросла из вялотекущего процесса в глубокий политический кризис и стала одной из актуальнейших тем мировой повестки дня с довольно тревожными перспективам. По мнению экспертов, Тегерану угрожают политические, торгово-экономические и финансовые санкции, а в более отдаленной перспективе – военный конфликт с Израилем и США. Однако на сегодняшний день, с учетом всего комплекса обстоятельств вокруг иранского «досье», в течение прошлого года Тегеран лишь получал дополнительные очки в свою копилку. Ядерная проблематика содействовала резкому повышению статуса Тегерана в регионе и за его пределами, росту его влияния на соседние государства, укреплению внешнеполитических позиций. Амбиции Ирана в плане превращения в мощную региональную державу стали восприниматься всерьез не только в третьем мире, но и среди крупнейших игроков. Кажется, осознание такой перспективы появилось и в Вашингтоне. В любом случае, в краткосрочной перспективе (год–полтора) от эскалации ядерного кризиса вокруг Ирана администрация М. Ахмадинежада оказалась только в выигрыше. Наряду с «ядерным досье» во внешней политике Ирана появился целый набор новых вызовов, происхождение которых напрямую связано с приходом новых лиц на руководящие посты в структурах, отвечающих за внешнеполитическую сферу, прежде всего министерства иностранных дел и Высшего совета национальной безопасности (ВСНБ). Высокопоставленные иранские дипломаты реформаторской волны на протяжении последних месяцев последовательно передавали свои полномочия новым фигурам из числа неоконсерваторов - бывших оппозиционеров внешнеполитического курса президента С.М. Хатами, ратовавших за реанимацию «хомейнистских» подходов в сочетании с некими «новыми методами» во внешнеполитической стратегии страны. Главным итогом перестановок стала смена приоритетов: от ориентации на Запад (прежде всего на Европу) Тегеран резко перестроился на концепцию ориентации на Восток. Первостепенным стал курс на укрепление связей со странами исламского мира, а также с Китаем и Индией. Такое изменение, считают местные эксперты, и привело к резкому повороту в развитии иранской ядерной программы, которая спустя 2,5 года добровольного замораживания возобновилась и стала активно развиваться. Главным стратегическим замыслом переориентации за Восток стало формирование вокруг Ирана зоны союзнических государств и территорий, преимущественно состоящих из районов, населенных шиитами. Иран сделал ставку на укрепление шиитского и союзнического потенциала в государственных структурах Ирака, Ливана, Палестины. При поддержке Тегерана началась трансформация опекаемых им радикальных исламских организаций в политические партии. Как итог, коалиция шиитских организаций «Хизбаллы» и «Амаль» празднует успех на парламентских выборах в Ливане (второе место), а лояльный Тегерану ХАМАС побеждает на выборах в Палестине и получает полномочия сформировать правительство ПНА. При этом происходит активная циркуляция визитов лидеров «Хизбаллы», «Амаль» и ХАМАСа в Тегеран. За последний год существенно укрепились позиции Тегерана в соседнем Ираке. Стало ясно, что формирующаяся в Ираке система безопасности представляется весьма шаткой и неполноценной без учета иранских интересов. Американцы (впервые) были вынуждены пойти на то, чтобы предложить иранскому руководству начать сотрудничество по различным аспектам иракского урегулирования (впоследствии эта инициатива провалилась). Таким образом, статус Ирана как стабилизирующей силы во всем регионе Ближнего и Среднего Востока стал очевиден. Он еще больше укрепился с началом ливано-израильского противостояния, которое переросло в настоящую ближневосточную войну и уже привело к гуманитарной катастрофе. Очевидно, что Тегерану, имеющему колоссальное влияние на «Хизбаллу», следует отводить роль одного из главных посредников для поиска развязок ливанского узла. В целом, внешнеполитические итоги первого президентского года правления М. Ахмадинежада заслуживают положительной оценки. За текущий период команде молодых неоконсерваторов удалось существенно укрепить позиции Тегерана на международной арене. Иран динамично трансформируется в мощную региональную державу, имеющую круг строго очерченных интересов на Ближнем и Среднем Востоке и, соответственно, определенные рычаги влияния на соседние страны, особенно на районы, населенные шиитами. Иран сегодня – влиятельный член исламского сообщества, активный игрок организаций, форумов и конференций по линии ислама. Но самый, пожалуй, главный результат первого года внешнеполитической активности президента М. Ахмадинежада заключается в том, что Тегеран подтвердил статус самодостаточной державы, способной на проведение гибкой, прагматичной, независимой политики на международной арене. Умело лавируя между интересами крупнейших центров силы (США, Россия, Евросоюз, Китай), иранский истеблишмент извлекает собственную выгоду и отстаивает свои национальные приоритеты не только в региональном, но и в глобальном масштабе. Отстаивая провозглашенный М. Ахмадиенежадом принцип «равных» и «справедливых» отношений с партнерами и конкурентами на мировой арене, Иран заставил другие страны относиться к себе с уважением и на равноправной основе. Именно данный принцип лег в основу новой внешнеполитической концепции иранского руководства, которая пока находится в стадии становления и наполняется субстантивным содержанием.
Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.