Визит в Россию Али Велаяти, советника высшего руководителя Исламской Республики Иран, никак нельзя назвать ординарным событием даже на фоне интенсивных контактов между Москвой и Тегераном после снятия санкций. Формально он прибыл по приглашению руководителя Российского института стратегических исследований (РИСИ). Но судя по той серьезной подготовительной работе, которая проводилась дипломатами двух стран, становилось ясно, что Москва придавала особое значение переговорам с Велаяти. Советник провел консультации с секретарем Совета безопасности РФ Николаем Патрушевым, помощником российского президента Юрием Ушаковым, встречался с другими официальными лицами. Финалом стал прием президента России Владимира Путина. На сайте Кремля Велаяти назвали «спецпредставителем президента Ирана», а иранская служба «Радио Свобода», портал Iran.ru и агентство IRNA сообщили о переданном советником послании Путину от президента Ирана Хасана Рухани «относительно двусторонних политических и экономических отношений, региональных и международных процессов». Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков подтвердил, что ответ «безусловно, будет направлен».
Подробности о содержании письма иранского президента пока не уточняются. Но сам факт, что Велаяти является советником рахбара Али Хомейни, но послание привез не от него, а от президента Рухани, вызывает интерес. Практика письменного общения между лидерами государств известна еще со времен Второй мировой войны и она предполагает исключительную политическую значимость содержания, высокого положения отправителя и получателя. Такие документы выходят за рамки обычных личных нот и содержат тезисы, которые по разным причинам до поры до времени не предаются огласке. Конечно, при этом особое значение приобретает личность «почтальона», его статус. Если оценивать ситуацию с таких позиций, то вырисовывается любопытная ситуация. Советник высшего руководителя Ирана Велаяти многими экспертами рассматривается в качестве одного из «тяжеловесов» иранской политики. С 1981 по 1997 годы он занимал пост министра иностранных дел, работал в канцелярии рахбара, принимал участие в президентских выборах 2013 года, на которых конкурировал с нынешним президентом страны Хасаном Рухани, после избрания которого занял пост руководителя Центра стратегических исследований.Если воспользоваться при описании политического ландшафта Ирана западными понятиями разделения правящего класса на «консерваторов» и «либералов», то выходит следующее. Во время президентских выборов 2013 года Запад делал ставку на «либерала» Рухани, считая его открытым к «западным веяниям». Он стал победителем, получив более 18,6 млн голосов избирателей, а три так называемых «консервативных» кандидатов (Галибаф, Джалили и Велаяти) получили в сумме поддержку примерно 12,5 млн избирателей. Поэтому вывод Велаяти на сцену большой политики — событие примечательное. Ранее советник активно реагировал на феномен «арабской весны», которую в Иране называют «исламским пробуждением». Проводил встречи с представителями самых различных сил, от движения «Талибан» до салафитских групп, ХАМАСа и «Хезболлы», а недавно посетил с рабочим визитом Дамаск, где был принят президентом Сирии Башаром Асадом и главой МИД Валидом Муаллемом.
По мнению исследователя Школы международных отношений при министерстве иностранных дел Ирана Сохей Хейри, Тегеран имеет продуманные планы «А» и «Б». Первый, который по некоторым сведениям курирует министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф, предусматривает действия Ирана в отношении с коллективным Западом после подписания соглашения по ядерной программе и практической реализации отмены эмбарго. На этом направлении ситуация оценивается противоречиво. С одной стороны, Тегеран получит доступ к своим замороженным на Западе активам, которые оцениваются примерно в $50 млрд, сняты санкции в отношении Центробанка. У Ирана разрешено отныне покупать нефть, сталь, золото, уголь, фисташки. В республику можно поставлять пассажирские самолеты. Однако остаются в силе ограничения, введенные американским Конгрессом. Министр финансов США Джейкоб Лью заявил, что Вашингтон и дальше будет использовать политику санкций против Тегерана, потому что достигнутая договоренность «касается ядерной сферы и не решает проблем в других областях, где поведение Ирана остается неприемлемым». Под другими областями Вашингтон имеет в виду иранскую внешнюю политику, прежде всего, на Ближнем Востоке.Что касается плана «Б», который фактически презентовал Велаяти в Москве, то он целиком ориентируется на расширение, углубление и закрепление двусторонних отношений между Ираном и Россией. Он будет вводиться, если в дальнейшем переговоры Тегерана с Западом начнут проваливаться. «С приходом к власти в Иране президента с умеренными взглядами появилась надежда на мирное разрешение споров по иранской ядерной проблеме с Западом, — отмечает Хейри. — В Кремле, в свою очередь, возникли опасения, что нормализация отношений Ирана с Западом приведет к усилению давления на Россию. Решение Ирана углублять взаимодействие и укреплять связи с Россией развеет эти опасения». Точнее, Тегеран будет предлагать Москве вести в отношении его самостоятельную политику без оглядки на иранский тандем с США, который сложился в ходе переговоров по ядерной программе. Поэтому логично предположить, что в доставленном в Москву послании иранского президента содержатся предложения, которые предлагается обсудить пока еще в негласном порядке.
Сам же Велаяти, будучи в России, акцентировал внимание на «соседском характере отношений между двумя странами, имеющем глубокие исторические корни» и выразил уверенность в том, что «после распада биполярного мира отношения между ИРИ и РФ могут стать определяющими». Как подчеркнул советник, «пример тому — наше сотрудничество в Сирии, беспрецедентное в современной истории. Постепенно баланс военных, оборонительных и политических сил смещается в пользу Ирана, РФ, Сирии и Ирака, а также в целом региона. Рухани и Путин полны решимости продолжить сотрудничество в Сирии. Другое изменение — полноценное членство Ирана в ШОС. Председатель КНР был в Иране и сказал, что Пекин поддерживает этот шаг. Путин, с которым я встретился, отметил, что Москва также поддерживает наше полноценное членство. Мы видим очень ясную перспективу в ШОС, конструктивном дружественном союзе, где мы сможем показать свою стойкость перед политикой США и НАТО, сделать регион Ближнего Востока другим».Как видим, Иран на российском направлении пытается действовать прагматически, не исключая при этом возможность продуцирования враждебности Запада по отношению сразу к двум странам. В то же время главный внешнеполитический выбор Тегерана еще только формируется, хотя советник предупреждает иранцев о тщетности надежд на достижение полноценных соглашений с США, что, в свою очередь позволяет более лучше понять расстановку сил в высшем руководстве Ирана. Если курс Запада в отношении Ирана будет оставаться неизменным, то позиции так называемых «реформаторов» (Рухани-Зариф) будут слабеть, а Велаяти — усиливаться, тогда Тегеран станет выстраивать свою внутреннюю и внешнюю политику в условиях исчерпанности переговоров с США и их союзниками. Но может быть и наоборот. А это диктует необходимость уже для российской дипломатии на иранском направлении тонко разграничивать практические интересы с идеологическими. В ближайшее время станет известно, насколько Тегеран готов идти по пути развития стратегического партнерства с Россией. И готова ли сама Россия к созданию «прорыва» вместе с Тегераном на Ближнем Востоке и в Закавказье, чтобы сделать Иран региональным и глобальным фактором безопасности системного характера.
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий